Глава 1.

Весь этот кошмар начался не сейчас. В этом городе – но не сейчас. Как и положено, в приличных историях, завязанных на отношениях двух людей, началось все гораздо раньше. Можно даже сказать, что самые важные события вообще произошли задолго до того, как…
Непонятно? Значит, надо рассказывать. Итак.
Дело происходит, как я уже упоминал, не сейчас,а лет так пять назад. Да, пожалуй, именно пять лет…

Вечер. Над городом висят сумерки. Из открытых дверей кафе и ресторанов доносится множество ароматов сразу. У обочин тормозят такси и шикарные автомобили, из них выходят разодетые в пух и прах люди. Все эти люди -менеджеры, секретарши, консультанты по продажам, промоутеры и тд и тп… все они вечером преображаются. Деловые костюмчики, быстро прячутся в глубины платяных шкафов, на свет же выбираются Узкое Безобразие, Шелковое Безумство, Бархатное Великолепие, а у женщин почему-то всегда – Меховые Манто. Меховые манто в нашем городе обожают в любое время года. Даже когда стоит несусветная жара и Гидрометцентр рекомендует засовывать голову в фонтаны или поливать водой, находятся красотки-экстремалки, которые запросто рассекают, помахивая меховыми муфточками.

Но речь сейчас не о них, да и вообще – не о жаре речь! На Арбате вечер, и уже лиловые сумерки постепенно приобретают насыщенный чернильный оттенок, а из небольшой, но уютной ванной комнаты, окутанный ароматами ванили, выплываю я, герой этого повествования.

Я задрапирован в синий шелк (другими словами, на мне обычный банный халат, который мне несколько великоват), а на моей голове махровый тюрбан. Разрешите представиться – Максим Валерьевич Шумский, девятнадцать лет, рост средний, телосложение… ну, в принципе обычное телосложение. Могло бы быть и лучше – на мой взгляд.

Под тюрбаном скрываются мокрые в данный момент волосы черного цвета, на порозовевшей морде лица от горячей воды маслинами блестят черные глаза, опушенные длинными ресницами, девчонки от зависти мрут. Скулы – немного высоковаты. Нос – немного курнос. Впрочем, впечатление от меня всегда самое приятное. Многие любят на меня смотреть из чисто эстетических соображений, я не вызываю у людей желания немедленно меня накормить.
В крошечной гостиной(ох, уж эти хрущевки)меня гостеприимно ожидает мягкий диван, усыпанный подушками, подушечками и совсем уж крохотными думочками. Прямо возле дивана стоит низенький журнальный столик, а на нем бутылка вина, ваза с фруктами и коробка конфет. Напротив дивана – телевизор и видеоплеер, а на экране в ожидании меня замер первый кадр из фильма «Поющие в терновнике». Этот фильм я смотрел уже миллион раз и готов смотреть до бесконечности.
Вы уже догадались? Ну да, я – романтичная особа и к тому же еще гей. Чего уж тут скрывать.
Я жду Прекрасного Принца. В принципе, это не новость. Так или иначе, Прекрасных Принцев ждут все, ну конечно не все, но женщины в нашем мире уж точно. И даже то, что в глубине души я ОЧЕНЬ надеюсь на белого коня и шпагу на боку Прекрасного Принца, это ведь не особенно предосудительно. Многим, повторяю, очень многим этого хочется. Но отнюдь не все способны подняться над прагматизмом нашего века и, открыто признаться: да, я романтичная особа и да,я гей! Да, возможно вы скажите, романтичный дурак! Но что ж поделаешь, если я верю в чудеса и неоднократно – неоднократно! – слышал в новогоднюю ночь перезвон колокольчиков у себя за окном, а живу я на пятом этаже!

Я повалился на диван, сунул в рот первую конфету и подтянул к себе небольшую толстую тетрадочку в шикарном кожаном переплете. Разумеется, голубого цвета. Какого же цвета еще ему быть – ведь это дневник! Я раскрыл дневник на чистой странице – и надолго задумался.

Была у меня такая черта – задумаюсь и замираю. Иногда меня могло накрыть прям посреди рабочего дня, иногда – при переходе улицы. Бороться с этим бесполезно – оглушительно сигналящие машины и окрики сокурсников на меня никак не действуют. Я пребывал в мире своих грез, и мне там было великолепно.

Кстати,мир грез я себе смог позволить не так уж давно. Всю свою сознательную жизнь я как раз провел в исключительно материалистических декорациях. Учился.
Сначала в садике, потом в школе, потом – и до сего момента – в университете… Учусь я старательно и добросовестно, чтобы стать лучшим. Параллельно с учебой я борюсь с неправильным прикусом – вот, пожалуй, и все потрясающие события моей юности. Учебники и брекеты.

Мужчины… Да, они в моей жизни были. Бывали. Случались. Редко. Давно. Нет… в общем, мужчину своей мечты я себе хорошо представляю, но никогда не видел. Те, кто… с кем… ну, в общем, те, с кем у меня завязывались отношения, не дотягивали не то, что до Прекрасного Принца – вообще ни до чего не дотягивали.

Я выпал из астрала и принялся писать, высунув кончик языка от усердия.

«Очередные выходные в одиночестве. Но я еще далек от отчаяния и даже от меланхолии. Я верю – все еще будет, и глаза мужчины загорятся любовью при виде меня(такого прекрасного), и этот огромный мир распахнется для нас двоих…»

Я тяжко вздохнул и потянулся за второй конфетой. Самое интересное, что за последние полгода в моей астральной жизни произошли серьезные подвижки. Другими словами, у совершенно абстрактного Прекрасного Принца появилось вполне конкретное человеческое лицо.

Лицо это – вкупе с шикарным телом – принадлежит Денису Ляпину и проживало… тьфу ты, Дэн и проживает – на четвертом этаже, прямо подо мной.

Он въехал в дом полгода назад и первым делом отправился знакомиться с соседями. Несколько нетипично для Москвы – но вполне в духе Дэна. Перед его обаянием не могли устоять и самые незыблемые – вроде бабушки Фаи, смотрящей по подъезду, которой семьдесят три года, ее мучает артрит, а характер,характер склочный – что уж говорить обо мне. Высокий, широкоплечий, вечно улыбающийся шатен с золотисто-карими глазами, Дэн сокрушал своим напором, очаровывал – и уносился дальше. Подарок судьбы, словом.

Мы с ним практически ровесники, да и расположение квартир нам помогло – очень быстро подружились. Дэн помогал мне чинить заклинивший замок в двери и советовался относительно выбора галстука.Я, со своей стороны, угощал его печеньем, да-да, сам делал, выслушивал его откровения по поводу расставания с очередной подружкой и с сожалением замечал: в нашем идиллическом союзе не хватает одной, но едва ли не самой главной составляющей. В глазах Дениса при виде меня не вспыхивал огонек восхищения и желания. Он никогда не касался моих трепещущих рук своими подрагивающими пальцами…

Опять меня понесло не в ту степь! Денис совершенно запросто мог дать мне леща или хлопнуть по заднице, мог пригласить к себе выпить пива и посмотреть футбол по телику, мог попросить меня заказать для него столик на двоих в ресторане, пообещав рассказать, «как все было», звал меня «Макс,старик» – друг, товарищ и брат! Но не Прекрасный Принц. Или, еще точнее, Прекрасный Принц – но не мой.

И, конечно, я видел его девиц, а чуть позже и не только девиц! Естественно. Потому что Ляпин и знать не знал, что созерцание его пассий приносило мне невыносимые мучения. Он просто не думал об этом! Ну а я таким образом совершенно точно удостоверился, что никогда не стану для Дэна Скарлетт О’Хара или Гефестио́ном. Потому что Ляпин предпочитал стервозных блондинок,а потом и блондинов сухощавого телосложения, с ногами из шеи, белоснежным оскалом и голубыми/зелеными/серыми(нужное подчеркнуть) очами. Одевались блонди Дэна так, что я был склонен называть это «раздевались», а уж представить этих блондинок и блондинов в большом синем банном халате и махровом тюрбане на голове было просто немыслимо.
На меня эти «раздетые» личности либо вообще не смотрели, либо смотрели как на домашнюю зверушку. Спасибо, что хоть не насекомое.

Вот вам и результат: сейчас Денис почти точно бреется перед очередным свиданием, насвистывая что-то из попсы, а я уныло валяюсь в полном одиночестве на своем любимом продавленном диванчике и трескаю шоколадные конфеты…

Глава 3.

Денис меланхолично складывал бумажную птичку из листа бумаги, на котором убористым шрифтом был напечатан какой-то текст. Вернее не какой-то, а вполне конкретный. Юридический. Других бумаг в этом большом и светлом кабинете просто не водилось.

Кабинет – как и означенные бумаги – принадлежал Денису последние пару лет. Как-никак вице-президент компании, пост конечно чисто формальный, никакой особой власти не полагающий, но по статусу – второй в табели о рангах «Правового Центра».

Сам президент – его папа – в данный момент сердито расхаживал, поэтому самому кабинету и вдохновенно толкал речь. Дэн покорно, хотя и несколько рассеянно внимал.

Папе исполнилось пятьдесят пять, и он собрался на покой. Так он сам заявил еще в начале года, назначив собственные проводы на заслуженный отдых на самый конец года. Теперь до времени «X» оставалось три месяца, и поэтому сгустившиеся совершенно неожиданно над головой Дениса тучи были очень некстати.

– …И почему ты не можешь хоть немного прислушаться к совету умных людей? Миша прислушивается. Именно из-за этого я всерьез подумываю о том, чтобы передать контрольный пакет акций ему.

– Да, папа. Как скажешь. Хотя совет учредителей будет очень удивлен.

– С чего бы это?

– С того. Миша не юрист. Он администратор. Да, согласен, о-очень исполнительный, надежный, в высшей степени благопристойный и тд и тп – но администратор. Не юрист.

– В твоих устах, Денис, «благопристойный» звучит как ругательство.

– Я тебе не Лизка, мне не обязательно обожать Мишеньку.

– Твоя сестра вышла замуж за достойного человека. Я рад, что Михаил вошел в нашу семью. Кстати о семье: позволь тебе напомнить, молодой человек, что твоя сестра младше тебя,но все-таки уже давно замужем, и у нее…

– Двое детей, я помню.

– Слава богу! Учитывая твое легкомыслие, я бы не удивился обратному.

– Даже мое легкомыслие не позволит мне забыть о существовании двух кошмарных близнецов - бандитов, которые, бесспорно, закончат свою жизнь в тюрьме.

– Денис! Ты говоришь о моих внуках! О детях твоей сестры!

– Вот я и удивляюсь. Лизка – тихоня, Мишка – та еще зануда, так в кого пошли эти малолетние негодяи? На днях они впрягли в скейтборд кошку. Она бедная так верещала, что я думал все, Апокалипсис настал.

– Они просто подвижные, любознательные дети.

– Я бы предпочел болезненных и тихих.

– Денис!

– Папа?

– Послушай, неужели тебе доставляет удовольствие доводить меня до бешенства? Я ведь прекрасно знаю, что ты любишь этих малышей…

– Терпеть не могу! А когда они станут подростками, я вообще из дому свалю.

– Надеюсь, к тому времени у тебя будут уже свои дети.

– Боже упаси… В смысле, да-да, конечно,папа.

– Денис!

– Папа, я здесь. Я уже битый час сижу здесь и слушаю тебя, хотя мог бы и не слушать. Я ведь уже, в общем-то, большой мальчик. Мне двадцать шесть,если ты вдруг забыл.

– Вот именно. Скоро двадцать семь – а все в мальчиках ходишь. Эти бесконечные интрижки! Эти кутежи со стюардами!

– Ну, это ты загнул. Не со стюардами, а со стюардом. Он был один. И безумно симпатичный. Имею я право на отдых?

– А секретарши? Сколько их сменилось?

– Четыре. Ну и что? Корпоративную этику я соблюдал. Две из них вообще вышли замуж и уволились. Я им послал цветы от фирмы. А Эль…

– Эльвира была вынуждена уволиться, потому что ты ей проходу не давал.

– Это она так сказала. На самом деле это она из платья выпрыгивала при виде меня. Невозможно было работать.

– Это же позор, Денис. Ведешь себя как маленький избалованный мальчик. До чего докатились, отец вынужден сам подыскивать сыну секретаршу!

Дэн пригорюнился. То, что выбрал папа… Нет, делопроизводитель она отменный, что там говорить. Но внешний, так сказать, тюнинг… И что за имя – Евдокия!

Сорок пять лет, бюст размера восьмого, зубы, как у кролика-переростка, залакированный пучок на голове, РОГОВЫЕ очки, голос армейского прапора и чувство юмора… его же.

Отец Дениса стукнул ладонью по столу. Дэн отложил птичку.

– Вот что, Денис. Ты – юрист от Бога, тут я тебе ничего не могу сказать. Однако наша компания – это дело всей моей жизни, и я не могу отдать ее в руки человека, пусть даже это мой собственный сын, который ведет себя в высшей степени легкомысленно. Я принимаю решение: если до конца декабря ты не докажешь мне, что ты – серьезный, взрослый и ответственный человек, я передам контрольный пакет акций и управление компанией в руки Михаила. Ты можешь оставаться на должности вице-президента, ведущего специалиста – твои профессиональные качества, повторяю, меня вполне устраивают. Но личная жизнь твоя должна измениться. Это ясно?

– Средневековье какое-то… То есть я должен быстренько сбегать под венец и родить двоих детей? До декабря я при всем желании не успею…

– Хватит зубоскалить. Хочешь прямого указания – отлично. Если до конца года не остепенишься – можешь забыть о руководстве фирмой.

Дэн мрачно посмотрел на отца.

– Может, мне уволиться?

– Это уж как тебе будет угодно. Я расстроен, сын. Очень расстроен.

С этими словами Ляпин-старший покинул кабинет своего сына, оставив того в глубокой и мрачной задумчивости.

Самое неприятное заключалось в том, что Денису нравилось работать в их семейной компании. Ему вообще нравилось быть лучшим – а их компания вполне заслуженно пользовалась репутацией одной из самых надежных юридических компаний в России. Дэн же уже несколько лет считался ведущим молодым специалистом по гражданскому праву.

Он выигрывал самые безнадежные дела. С ним советовались его бывшие однокурсники. Дэн любил свою работу. Но совершенно не хотел серьезных отношений. Ни капельки.

В юности он даже не задавался вопросом, почему его совершенно не тянет жить с кем-либо вместе. С годами он стал больше задумываться об этом и наконец, понял, в чем причина.

Их с Лизой мама погибла в авиакатастрофе, когда Дэну было четырнадцать, а Лизе, двенадцать лет. Отец, безумно любивший свою жену, замкнулся в своем горе, отдалился от детей и лишь через несколько лет смог пересилить себя и вновь заняться их судьбой. К тому времени Елизавета стала симпатичной девушкой, очень похожей на мать, такой же домовитой и уютной. Она была начисто лишена честолюбия и потому, встретив в свои восемнадцать лет Михаила Сычева и влюбившись в него, смысл своей дальнейшей жизни видела исключительно в семье. В двадцать лет, после двухлетнего и абсолютно безгрешного романа она и Михаил поженились, через девять месяцев родились – близнецы Вячеслав и Святослав. В данный момент Лиза снова была беременна – это ли не апофеоз семейных ценностей?

У Дениса так не получилось. Он тосковал по матери, не мог забыть ее и гораздо острее сестры переживал то, что отец от них отдалился. Дэн помнил, как отец и мать любили друг друга. Как смотрели друг на друга. Как держались за руки каждую свободную минуту… И, как страшно, по-волчьи, выл отец над закрытым гробом своей жены в день похорон.

Денис хотел полюбить так же страстно – или вовсе не любить.

Все его пассии были симпатичными девицами и парнями без комплексов, с ними он отлично проводил время.Все же парням Дэн отдавал предпочтение больше,его отец с этим уже смирился.Да и чего тут переживать,внуки есть,да и суррогатное материнство еще никто не отменял.

Денис протяжно вздохнул и запустил птичку под потолок. Глупость какая – остепениться к концу года… У него даже постоянного партнера на данный момент нет, стюард не в счет, у него вообще бойфренд есть.

Вдруг на краю сознания забрезжило смутное воспоминание… Тень воспоминания. Отголосок.

Контракт. Последний год его учебы в университете. Он жил в крошечной квартире рядом с Арбатом, и у него в соседях был смешной мальчишка.
Дэн выбрался из-за стола, рысью пробежался вдоль шкафов, забитых папками. Семейная черта – он никогда ничего не выкидывал, все хранил в архивах, не особенно доверяя электронным носителям и предпочитая добрую старую бумагу…

Пять лет назад… Вторая полка сверху… Курсовые… Контракты… Здесь? Та-а-ак…Есть!

Через пару минут улыбающийся молодой человек вышел в приемную и окликнул свою секретаршу:

– Евдокия Петровна! Будьте так добры, оставьте все текущие дела и займитесь поиском одного человека. Максим Валерьевич Шумский… минуточку… двадцать четыре года. По образованию – биолог, ботаник. Скорее всего,Москва. Он мне нужен сегодня к вечеру.

К вечеру нашлось аж двадцать два Максима Шумский подходящего возраста. Из них Денис решительно отбросил откровенно страшных, школьных учителей, лаборантов в различных учебных заведениях и уставился на список из шести Максимов, подключив к делу подсознание.

Все оказалось довольно просто.В списке фигурировал Максим Валерьевич Шумский, владелец маленькой фирмы, занимающейся ландшафтным дизайном и озеленением зимних садов. Партнером, которого был некий Валентин Волков – в памяти Дениса немедленно всплыл манерный парень Вэл, с которым он пару раз сталкивался на лестнице и у Макса дома.
Таким образом, выбор был сделан, и уже вечером, как и планировалось, Ляпин-младший сел в «Невский экспресс» и выехал в Москву.

В Москве, как и во всех крупных городах России, у «Правового Центра» была своя контора, вернее большой современный офис, и у Дениса – вице-президента фирмы – был в ней свой кабинет, так что с рабочим местом проблем не возникло. Собственно, проблем у него не возникло практически ни с чем, поскольку и квартира имелась, и работать он мог здесь с тем же успехом, что и в головном офисе Питера. Современные коммуникации, что тут можно добавить.

Дэн занял не слишком большие, но уютные апартаменты в современной высотке. Отличный вид на город – вот, пожалуй, единственное, на что он обратил особое внимание при выборе этой квартиры, обстановка и дизайн – дело десятое. Материальным благам молодой человек придавал не слишком большое значение.

О Максиме Денис выяснил все, что можно, еще во время пути. Его маленький сосед открыл собственный бизнес два года назад. Озеленение зимних садов, ландшафтный дизайн частных домов, мелкие дизайнерские услуги. Стандартный набор, не удивительно, что бизнес продвигался так себе. Учитывая то, что на дворе октябрь, сейчас фирма должна пребывать в застое. Зимой, как известно, сады не цветут, даже если они зимние.

Выяснив адрес офиса фирмы Макса, утром следующего дня, Дэн уселся в застоявшийся в гараже «Range Rover» и отправился брать быка за рога. Его неукротимая решимость сменилась неуверенностью и даже откровенно пораженческими мыслями. На данный момент Денис сидел в машине прямо напротив входа в фирму бывшего соседа и бередил душевные раны посредством внутреннего монолога.

Безумие, чистой воды безумие. Мальчишество. Максим вполне может оказаться если и не женатиком, то помолвленным… А если он того же окраса,то может просто жить с каким-нибудь мужиком.Красавцем сосед не был, но симпатичным – сколько угодно. И попка у него была отменная. Печенье и тортики у него вкусные получались, на такое добро всегда найдутся охотники. И вообще, надо из машины выйти и походить возле фирмы. А еще лучше зайти и подождать Макса внутри – иначе можно до смерти перепугать, ведь предстоит не только возобновить былую дружбу, но и – страшно сказать – предложить выполнить условия контракта… Брачного…

Из-за угла показался молодой черноволосый парень – и Денис напрочь забыл план кампании. С диким воплем «Макс, старик!!!» он выдрался из машины и кинулся к своему потенциальному спутнику, по дороге удивляясь тому, как здорово изменился в лучшую сторону бывший сосед.

Пять лет назад Максим был довольно нескладным и неловким, вечно краснеющим и смущающемся и в то же время по-детски непосредственным и жизнерадостным юношей. Теперь же перед Денисом стоял изящный, стильно одетый, с модной стрижкой молодой человек. Максим стал значительно – значительно! – более уверенным в себе. Дэн неожиданно успокоился. Такой парень должен понравиться папе.Обязательно. Красив, мил и явно неглуп. Идеальное сочетание. Папа одобрит, и дело в шляпе.

О том, что «дело» прежде всего, должен одобрить сам Максим, Денис как-то не подумал.

– Макс, старик!!!

– Господи! Дэн?! Ляпин?!

– Как же я рад тебя видеть!

– Я тоже, но… Поверь, ты – последний человек, кого я ожидал сегодня увидеть.

– Сюрпра-а-йз.

– А… что ты здесь делаешь?

И тут Денис испугался. Глаза забегали, на лице промелькнула трусоватая улыбочка. Отводя взгляд от вспыхнувшего и немного встревоженного лица Максима, Дэн сообщил:

– А я тут… в общем… у меня назначена встреча в ресторане, но… я приехал немного раньше и просто сидел… а тут ты…

Денис сам не понял, как это получилось, но он схватил Макса за руку. Максим вздрогнул, его рука мгновенно напряглась, но на это Дэну было уже совершенно наплевать. Он держал трепещущие пальцы парня в своих руках и блаженствовал. Оказывается, он страшно соскучился по своему маленькому соседу…

– Я ужасно рад тебя видеть, Макс. Правда.

– А… Я… В каком ресторане у тебя встреча?

– В каком ресторане? Ах, в ресторане! Да я даже и не знаю названия. Он где-то здесь, в этом квартале. Слушай, ты классно выглядишь. Сколько же мы не виделись?

– Пять лет и полтора месяца.

– Надо же… Глупо тогда вышло. Я все хотел приехать, позвонить, но знаешь, как это бывает…

– Знаю. У меня то же самое. Столько дел, столько проблем…

– Слушай, старик, может, нам зайти куда-нибудь выпить по чашечке кофе?

Удивление и нечто, неприятно напоминающее испуг, блеснули в черных глазах Максима, опушенных неимоверно длинными ресницами.

– Нет! Нет, Дэн, извини, но я не могу. Занят. Я опаздываю на важную встречу. Был рад тебя увидеть…

– Тогда обед. Когда скажешь, выбирай. Может, в конце недели? Пятница? Суббота? Я знаю отличный японский ресторан – ты любишь японскую кухню?

– В эти выходные я занят. К сожалению. Было, правда, очень приятно увидеть тебя, но…

– Ужин?

– Нет! У меня нет на это времени.

Если бы Денис не был так очарован этим темноволосым парнем, он, возможно и заметил бы, что Максим изо всех сил пытается удрать от него, отступая назад и постепенно высвобождая свою руку из его рук. В какой-то момент ему это удалось, и Макс торопливо помахал Денису рукой, а затем едва ли не бегом припустил прочь. Оглянулся Максим всего раз, и улыбки на его лице не было. Скорее тоскливый ужас.

Денис ошарашенно замер. Вот тебе и встреча старых друзей!

Отлично! Просто замечательно! Ты даже на кофе его не смог раскрутить, олух царя небесного, а собирался предложить ему стать твоим спутником. Ха!Три раза- ха!

Скорбная усмешка искривила красивые губы молодого человека, но через миг в его глазах вспыхнул дьявольский огонь.

Ничего. Первая попытка провалилась, но он будет пробовать еще и еще. Станет ходить за ним хвостом, приглашать и уговаривать, встречаться с ним совершенно неожиданно и назначать свидания заранее. А если и это не поможет – что ж, тогда в дело вступит тяжелая артиллерия. Контракт, согласно которому Макс просто обязан стать его спутником, при условии, что оба на тот момент будут свободны.

Глава 5.

Перед зеркалом я проторчал практически все утро – с семи и до сего момента, до половины десятого. Сначала решал, что надеть.

Сексуальные варианты были отвергнуты сразу, хотя и их я попробовал. Быть может, стоило бы показать Дэну, что я больше не тот нескладный мальчишка, а взрослый, уверенный в себе, успешный и состоявшийся… с последней тысячей рублей в портмоне. Возможно, но все же я решил остановиться на классическом варианте: строгий пиджак, классические брюки, белая рубашка. Последний штрих – два пшыка любимой туалетной воды. Дэн должен увидеть перед собой собранного и строгого бизнесмена, после чего умереть от стыда, что приставал ко мне с всякими глупостями.

Филиал фирмы «Правового Центра» помещался в престижном небоскребе в престижном районе. Стекло и металл, много свободного пространства, ненавязчивая роскошь лифтов и коридоров – в приемной я был вынужден постоять у окна и собраться с мыслями. У секретарши только блузка стоила столько, сколько весь мой костюм, включая обувь и часы.

Я стоял и смотрел на раскинувшуюся внизу Москву, а в голове крутились отрывочные мысли, беспощадные фразы, остроумные ответы на незаданные вопросы и тому подобная чушь.

Дэн не мог говорить серьезно. На дворе двадцать первый век, в нашей стране сегодня никто не может принудить вступить в брак, тем более мужчина мужчину,нонсенс,контракт здесь совершенно ни при чем. И я не хочу становиться его спутником!

Я не хочу быть с ним? Не хочу выходить за него?

Еще как хочу. В принципе. Это же прекрасная мечта. Но не за конкретного золотого мальчика из Питера, который без церемоний распоряжается моей жизнью.

С другой стороны, если хоть на миг предположить, что я согласился… Просто предположить!!!

Это бы сразу решило массу проблем. Во-первых, с жильем – с квартиры срочно надо съезжать, а искать новое жилье с тысячей в кармане… это не про Москву. Кроме того, став спутником Дэна – ТЕОРЕТИЧЕСКИ сейчас рассуждаем – я бы решил и проблемы с бизнесом.

Я его не люблю. Надо просто повторять это, как заклинание, тогда все получится.

Буду спокойным и вежливым. Изображу легкое недоумение и снисходительную улыбку. Кстати, пока вообще не ясно, зачем он прислал этот контракт. Может, это просто повод вытащить меня на свидание?

Да, скорее всего так и есть. Денис не похож на человека, у которого могут возникнуть проблемы с браком. Улицы Питера, Москвы и других мегаполисов должны быть устланы бездыханными телами претендентов обоих полов на его руку и сердце. Даже приснопамятная бабушка Фая непроизвольно начинала с ним кокетничать, так что…

Видимо секретарше надоело созерцать мою напряженную спину, и она промурлыкала профессионально чарующим голосом:

– Доброе утро. Чем могу помочь?

Эффект оказался просто потрясающим. Я подскочил, стукнулся лбом о стекло, резко развернулся, взмахнув руками, едва не свалил фикус в изящной кадке, покраснел и выпалил:

– К господину Ляпину! Назначено! Добрый день! Максим Шумский.Это я.

Секретарша и бровью не повела.

– О, разумеется. Денис Александрович предупредил меня о вашем визите. В данный момент он на совещании, но будет буквально через несколько минут. Я провожу вас в его кабинет. Если что-то нужно – обращайтесь ко мне. Меня зовут Наталья.

«Дайте мне бочку валерьянки, Натали!» – хотелось взвыть мне. Или лучше мотоциклетный шлем с тонированным щитком – чтобы не видеть и не слышать этого демона-искусителя, который этой ночью опять снился в развратном виде. Но я промолчал и поплелся за длинноногой Натальей в кабинет.

Секретарша оставила меня одного, и я принялся бродить по кабинету, не в силах сидеть на месте. Дипломы и сертификаты развешаны по стенам. Пара хороших репродукций. Цветы в вазе, много зелени возле окна. Аквариум с рыбками.

Я подобрался поближе к столу, на котором у всех приличных деловых людей обычно стоят фотографии их любимых людей.Это был чистой воды мазохизм, потому что при виде любого портрета я бы немедленно впал в черную меланхолию…

Портретов людей не наблюдалось, пространство занимали портреты лохматого чудища неопределенной масти. Уши у чудища были волчьи, бакенбарды терьеровские, шерсть бобтейла, рост теленка, глаза Джулии Робертс. Невероятный пес стоял, лежал, сидел, валялся, задрав все четыре лапы в воздух, и откровенно улыбался в камеру. Очарованный последним снимком, я не услышал, как открылась дверь в кабинет…

– Его зовут Лукас. Или Лу.

Я резко развернулся, не выпуская фото из рук. Денис стоял, прислонившись к дверному косяку и улыбался. Мое сердце глухо бухнуло в моей несчастной груди – и провалилось в район копчика.

– Он… смешной.

– Он чудовище. Вечно голодное, блохастое, бестолковое и доброе чудовище. И я его люблю. А у тебя есть питомцы дома?

У меня и дома-то практически нет. А питомцы… всегда хотел завести собаку, но ведь я с восемнадцати лет снимаю квартиры и комнаты, куда же заводить…

Испугавшись, что поддамся обаянию Дэна, боясь позволить себя втянуть в легкий треп ни о чем, от которого так легко перейти к приглашению на свидание. Я просто вынул из кармана сложенный листок бумаги и протянул Денису.

– Ты прислал мне это.

Дэн ухмыльнулся, и на щеке немедленно образовалась знакомая ямочка.

– Ну да.

– Зачем?

– Макс, старик, ты меня пугаешь. Я же все ясно объяснил. Там еще была такая маленькая карточка… Неужели ты ее не прочитал? Хотя нет, ты же здесь – значит, прочитал.

– Прочитал. Но ты же не мог всерьез… Это же просто листок бумаги, глупая шутка, чушь, написанная от руки под воздействием алкоголя…

Ляпин отлепился от дверного косяка и извлек из-за спины громадный букет бордовых, почти черных роз.

– Это тебе. На сей раз точно – тебе. Тогда я был бестактен и отдал тебе цветы, приготовленные для моего неверного любовника.

Я смотрел на прекрасные цветы и с ужасом понимал, что сейчас разревусь. Как девчонка. Денис был так хорош, так божественно хорош, что не было абсолютно никаких сил сопротивляться его обаянию. Бог, вечный победитель, любовник по призванию, почему-то выбравший меня в качестве новой игрушки…

– Этого слишком мало, чтобы склонить меня к браку. Даже учитывая наличие контракта.

Улыбка на лице Дэна засияла уж и вовсе ослепительно:

– Так давай обсудим детали? Чего ты хочешь, Максим?

Ноги подгибались, и я был вынужден вцепиться в спинку стула.

– Даже если представить, что этот контракт подлинный…

– Он подлинный.

– Ну не подлинный, а действительный…

– Он действителен.

– Ничего он не действителен! Ты был пьян, а я… я находился под давлением…

– Не ври!

– Хорошо. ПРЕДПОЛОЖИМ, что все так. Я хочу знать другое. Почему ты хочешь, чтобы именно я стал твоим спутником? Мы не виделись пять лет.

Дэн медленно пересек кабинет и вложил букет в мои похолодевшие руки. А я стоял и молился, чтобы он ко мне не прикоснулся. Я вспомнил каждый миг наших коротких встреч. То, как он касался меня, как хлопал по заднице, как поцеловал тогда…

– Да, не виделись. Но это не значит, что за все это время я ни разу о тебе не вспоминал.

– Это не считается! Ты же ничего про меня не знаешь,да и знать не хотел. Сейчас не Средневековье и мы не на разных материках. Если ты уж так во мне заинтересован, мог бы позвонить… хоть раз. Найти через университет, интернет. Да мало ли как!

– Старик, откуда столько трагизма в голосе? Мы же были друзьями! Мы не ссорились, не разбегались в разные стороны… просто так, сложилась жизнь. Почему бы нам вновь не стать друзьями? Нам ведь было хорошо вместе?

– Дэн, ты головой, часом, не ударялся? У психиатра не наблюдаешься? Не? Мы никогда в жизни не были вместе. Ты был моим соседом,я – твоим. Точка.

– Неправда. Ты был единственным парнем в моей жизни, с которым меня связывала дружба. Ни с одним из своих… хм… я не дружил. С годами начинаешь понимать, что это, быть может, и было самым ценным.

Он был совсем близко. Его ладонь осторожно легла на мое плечо, и медленно погладил по руке. Для меня это было, словно сквозь позвоночник электрический ток пропустили … Ну не-еет, я на эти трюки не поддамся! Уж кем-кем, а дураком Денис никогда не был. Он прекрасно знает о том, какое воздействие на окружающих оказывают все эти его взгляды, улыбочки и прикосновения!

Стиснув зубы, я отступил на шаг и вскинул голову.

– Вот что, давай-ка закончим этот цирк и поговорим, наконец, серьезно и честно.

– Я готов. Я весь перед тобой, старик, открыт, как книга, причем на самом интересном месте…

– Итак. Неизвестно по какой причине ты неожиданно ощутил настоятельную потребность на мне… хм… жениться. Возможно, у тебя начался кризис среднего возраста…

– Хорошо, что не климакс…

– …Возможно, что в Питере просто закончились девушки и юноши, возможно, все твои друзья обзавелись семьями, а тебе неохота особо напрягаться и искать что-то новенькое. И вот ты вместо обычного, на мой взгляд, в подобных случаях маршрута – знакомство, свидания, помолвка, женитьба – вытаскиваешь хрен знает откуда, старый листок бумаги и присылаешь его мне. Ты что, всерьез думаешь, что осчастливил меня этим? Что я немедленно начну скакать до потолка от счастья и сломя голову помчусь с тобой под венец? Если ты так думаешь, то ты еще больший дебил, чем я думал. Да от таких как ты нужно держаться подальше!

Денис нахмурился:

– Стопе-стопе,разогнался, это что же получается? Твои слова могут значить…

– Только одно! Я не собираюсь с тобой связываться! Тем более жениться на тебе! Мы друг друга даже не знаем, мы АБСОЛЮТНО чужие люди. И вообще, я не помню, как подписывал эту бумажку…

– Но ты отлично помнишь про спиртное и про то, что меня в тот день бросил Ян…

– Лапин,очнись! Прошло пять блядских лет!

Он склонил голову на плечо, не сводя с меня глаз.

– А ты изменился, Макс. Тогда ты был такой…

– Глупый, послушный, неловкий, бестолковый? Да, я больше не тот мальчишка, который ловил каждое твое слово, смотрел на тебя преданными глазюками, пек для тебя печенье и наглаживал твои костюмы. Что? Удивлен?

Денис медленно покачал головой и вдруг провел пальцем по моей щеке.

– Не в этом дело. Ты… ты просто вырос, Максим. Ты больше не мальчик. Ты – прекрасный, соблазнительный, интересный парень.
Его ладонь скользнула по моей горящей щеке, и я с невольным стоном закрыл глаза. Вот оно, началось! Еще секунда – и мне придется отправляться выбирать свадебный смокинг, потому что никакая сила не заставит меня отказаться от блаженства в этих объятиях!

Я влюблен в него, как был влюблен в него пять лет назад, а потом все эти года влюблен в воспоминания о нем, но это все и в сравнение не идет с тем, как я влюблен в него сейчас. И если немедленно, срочно, сейчас же не разорвать этот контакт, я просто погиб…

– Дэн, что тебе от меня надо?

– Ничего ужасного, милый. Я просто предлагаю забыть обиды, забыть прошлое и согласиться, со мной поужинать. Мы с тобой выпьем и постараемся восполнить дефицит информации друг о друге.

– Иными словами, ты приглашаешь меня на свидание?

– Да.

– Мой ответ – нет. Я не пойду с тобой на свидание. И уж тем более не стану твоим спутником.

– Почему? Не сверкай глазами, просто объясни. Я – нормальный молодой мужчина, не псих, не извращенец, не лысый, не сопливый.За столом не чавкаю и руки об скатерть не вытираю. Почему ты на меня уставился с таким ужасом, словно у меня в руках окровавленная бензопила?

– С тобой все нормально.Со мной все нормально. Мы просто… не подходим друг другу.

– Как ты можешь быть в этом уверен, если еще не пробовал?

– Знаю – и все.

Ляпин помолчал, потом отвернулся от меня, прошел к столу и уселся в кресло. Черты его лица неожиданно приобрели четкость, глаза стали темными, а в голосе зазвучала сталь:

– Что ж, господин Шумский, вы не оставляете мне выбора.

– Что-о?!

– Боюсь, следующая наша встреча произойдет уже в суде.

– Ты не… Слушай, Дэн, это же безумие. Ну, рассуди здраво: если бы неделю назад ты не встретил меня совершенно случайно на улице, ты бы и не вспомнил про этот дебильный контракт.Мы оба бы прожили свои жизни, так и не вспомнив друг о друге… Тем более не забывай, такие браки в России не заключают!

– Возможно. А брак можно и в Эстонии заключить. Сейчас это не проблема.Судьба это, рок или провидение – мне, честно говоря, наплевать. Мы встретились, и я понял, что скучал по тебе все эти годы. И я хочу, чтобы в моей жизни ты был всегда.

– «Я хочу!» А я, Денис? А мои желания? И почему сразу брак? Разве не логичнее было бы начать отношения… более традиционно? Свидания, разговоры…

– Я приглашал тебя на свидание, ты отказался. Причем несколько раз подряд. Кроме того, знаешь ли, за последние годы я немного подустал от свиданий и всех этих розовых соплей. Мне нужно срочно поменять свою жизнь.

И улыбнулся нахальнейшей из всех улыбок, мерзавец! Я почувствовал, как от гнева меня начинает распирать, еще немного и меня просто разорвет. Наклонившись вперед, я прошипел:

– Вот что, я тебе скажу, Ляпин. Я никогда на тебе не женюсь. Я не приду к тебе на свидание. Я вообще больше не хочу тебя видеть, ни-ко-гда! Самовлюбленный, избалованный, эгоистичный гандон! Хочешь судиться – флаг тебе в жопу и барабан на шею! Валяй, займу места в первых рядах и с интересом гляну на этот спектакль. Чао,крошка!

С этими словами, злой как тысяча чертей я выскочил из кабинет Дэна.

Глава 7.

Валентин сидел на стуле возле двери и ныл:

– Ма-а-акс, поговори со мной, а то мне что-то страшно…

– Изыди, иначе я что-нибудь обязательно забуду. Так, летние вещи мне не понадобятся… откладываем…

– Как ты мог на это пойти?

– Тебя послушать – так я в содержанцы иду.

– А что,типа нет?

– Вэл, отвянь.

– Не может же он тебя заставить за него выйти! Надо было насрать на этот дебильный контракт с высокой колокольни…

Я с треском захлопнул чемодан и зло уставился на друга.

– Неужели до тебя не доходит?! Даже если Дэн просто начнет это судебное разбирательство и втянет меня – я пропал. У меня в кармане тысяча рублей,Вэл!Тысяча! И если меня будут таскать на заседания, наш с тобой чахлый бизнес загнется, не успев расцвести. А так – считай меня орхидеей! Растением-паразитом, присосавшимся к могучему баобабу в облике Ляпина. Я перекантуюсь до лета и вернусь обратно.Валентин, в конце концов, это нечестно. У тебя есть бойфренд, есть дополнительный доход, да и с квартиры тебя никто не выгоняет.

– Я мог бы одолжить тебе денег…

– Которые мне все равно нечем будет отдавать. Это же все равно что у самого себя занимать.

– Но ведь это как-то…

– Ну давай договаривай! Непорядочно?

– Во всяком случае…

– Я не собираюсь брать с него деньги. Я собираюсь жить в его доме в качестве гостя всего три месяца. Мне не нужен его банковский счет, его подарки и его бизнес.

– Но ведь он по любому их будет тебе дарить…

– Это будут его проблемы! Когда я уйду, все останется у него. Включая кольцо.

– Но ты сказал…

– Я строил из себя алчного типа.По-моему не вышло. В любом случае кольцо останется, просто он об этом еще не знает. Вэл, отвали и дай мне собраться в тишине и покое.

– Вы будете в Москве жить?

– Пока да. Потом он собирается вернуться в Питер.

– Я видел фотографии дома Ляпиных. Шикарный домишко.

– Все, что меня волнует – это отдельная комната в этом самом домишке. Вэл, я тебя прошу,даже умоляю, не бросай наши заказы, когда я уеду.

– Не волнуйся. Наоборот, я буду пахать як папа Карло,дабы накопить на твоем счете бабосиков и выкупить тебя из рабства. Хотя… всем бы такое рабство!

Я фыркнул и с особой жестокостью защелкнул замки чемодана.

***

После разговора в парке Денис некоторое время побыл в прострации, а затем развил бурную деятельность. Первым делом созвонился с Питером и сообщил отцу, что планирует до лета поработать в Москве. Отец не возражал. Затем Дэн позвонил сестре и со смехом сообщил, чтобы к обеду его в ближайшие три месяца не ждали. Обычно спокойная и доброжелательная Елизавета на этот раз была несколько напряжена.

– Денис, а ты не мог бы… Ну, я имею в виду, вдруг бы ты на выходные к нам приехал и забрал заодно… кое-что.

– Что кое-что?

– Точнее кое-кого.

Дэн нахмурился. Только один член семьи мог вызывать такие предложения.

– Дай-ка я угадаю. Что на этот раз? Выкопанная малина? Он наконец-то съел соседскую кошку? А! Он тоскует без меня, мой несчастный лохматый друг!

– Если он и тоскует, то тщательно это скрывает. Во-первых, он вырыл дыру под забором, залез к соседям, упомянутую кошку загнал на дерево, откуда ее снимали пожарные…

– Это уже третий пункт?

– Нет-нет, это все идет одним блоком новостей. Потом он вломился к ним в дом и немножко испугал их кухарку.

– Он что, приставал к ней?

– Нет, он просто отобрал у нее несколько килограммов вырезки, которые та собиралась приготовить к ужину. Потом он закопал эту вырезку у них же на клумбе, пописал на все углы дома и пошел гулять – ты же знаешь, у соседей очень низкий забор…

– Лиза! Нет!

– Да, Денис. Да. Он ее нашел. И провел на ней очень много времени.

Дэн в ужасе прикрыл глаза.

Лукиано был рожден неизвестной матерью от неизвестных отцов, увидел свет в трущобах, а нового хозяина обрел на помойке. Вероятно, его генетическая память на эти самые помойки и тянула – хотя их особняк располагался в самом фешенебельном пригороде Петербурга, пару раз Лу все же удавалось удрать из дому и отправиться на поиски родной помойки. Учитывая его степень лохматости и размеры… по возвращении его обычно старались перехватить на дальних подступах к дому, после чего отправляли в ветклинику – мыться и делать прививки.

– Бедняжка Лиза. Как ты справилась?

– Я смогла набросить на него ошейник, а потом неслась за ним всю дорогу до ветеринарки. Он очень сильно тянет. Короче, Дэн, если ты так надолго собираешься застрять в столице, забирай Лу! У меня не хватает на все времени,у меня токсикоз,близняшки этим беззастенчиво пользуются – кончится тем, что они все вместе уйдут на помойку.

– Хорошо, сестренка. Я что-нибудь придумаю.

– Тут с тобой хотят поговорить.

– Давай.

– Але.Хай, дядюска Дэн.

– Кто это? И почему этот кто-то шепелявит?

– Потому сто у меня выпал есе один жуб. И бат тепей дазнится! Ты приедес?

– Нет, малыш, мне придется поработать в другом городе. Но к весне я вернусь с сюрпризом!

– Хоросо-о… Дэн!

– А! Испугала.

– Я тебя люблю.

– И я тебя, сестренка.

– Уж-жа-а-сненько!

– И я – страсть как.

– Ага.

– Отцу привет.

– Угу.Пока,братишка.

Денис повесил трубку и некоторое время с улыбкой смотрел в окно.Если у них с Максом все получится, тогда…
Он опомнился и торопливо набрал номер первого помощника.

Дэн отдал ему распоряжение: соберите все необходимые бумаги и езжайте в Москву. Ах да, заодно захватите Лу и не забудьте намордник. Помощник и глазом не моргнул.

– Слушаюсь,Денис Александрович. Полагаю, обратно мы сможем выехать в восемнадцать ноль-ноль. Собаку, вероятно, лучше не кормить перед выездом…

И вот вчера вечером первый помощник привез Лукиано, все необходимые бумаги, получил у Дениса ключи от служебных квартиры и машины, отбыл к месту своей временной дислокации, а сегодня утром уже сидел на месте Натальи и негромким голосом отдавал распоряжения, а бедная Натали носилась по офису как ненормальная и только кротко соглашалась: «Да,господин Барталев! Конечно, Вячеслав Иваныч!» Просто удивительный мужчина.

Пес спал дома, изможденный дорогой. Переезд Максима был назначен на обед. Денис покусал губы и посмотрел на часы. Десять. Времени полно, но сил ждать больше нет.

– Вячеслав, я поехал.

– Не волнуйтесь, Денис Александрович. Я буду направлять к вам лишь в самых неотложных случаях. Сегодняшний день стоит посвятить составлению сетки встреч и деловых консультаций. Также не забудьте, что на выходные запланирован торжественный обед в Ассоциации юристов России.

– Д-да, конечно. Хорошо. До встречи.

Садясь за руль, Ляпин заметил, что у него дрожат пальцы…

***

Валентин затормозил возле подъезда дома Дениса и мрачно на меня уставился.
– Макс, еще не поздно… может, повернем назад и позвоним ему из дома? Ну что ты, в самом деле…

– Я все уже решил и не надо говорить «еще не поздно» с ТАКИМ выражением! Я не девственник, которого ведут на оргию.

– Но все же… Друг, как ты собираешься отравлять ему жизнь и доказывать, что ты чмо? Я же прекрасно тебя знаю! Ты великолепно готовишь, у тебя хороший вкус, ты даже шторы умеешь подшивать…

– О да, это же какой талантище надо иметь.

– Не язви! Я-то не умею. Потом ты до безобразия аккуратен. Да, несколько сентиментален и любишь эти заплесневелые фильмы, но в остальном…

Я глянул на друга и неожиданно хихикнул.

– Вэл, это же просто. Да, из меня мог бы получиться очень неплохой партнер. Кому не знать, как не мне. Ведь когда моя мама узнала,что я по мальчикам, именно она стала готовить меня к семейной жизни. Она учила меня готовить и убирать, вязать крючком и завязывать галстук – бедный отец! – она приучала меня к аккуратности… о, моя мамочка могла бы даже Терминатора научить стряпать пирожки и смахивать пыль метелочкой! Но именно в этом и кроется главный козырь.

– Ничего не понимаю.

– Это просто,Вэл. Я очень хорошо знаю, как НАДО. Поэтому все, что требуется, – делать ровно наоборот. Как НЕ НАДО.

– И в чем это будет заключаться?

– Я буду готовить засушенную яичницу и пюре из шпината. Я стану считать калории в пиве и подсовывать обезжиренный кефир. Я перенастрою спортивный канал на «Домашний» и буду сутками смотреть мыльные оперы. Я повешу в гостиной ужасные розовые шторы с рюшами и забросаю все плоскости в доме салфеточками и подушечками. У меня в чемодане лежит ГРОМАДНАЯ коллекция фарфоровых ангелочков и собачек…

– Фу-у-у!

– Вот именно! И главный козырь – мои цветы.

– Твои любимые?

– Да! Повсюду будут стоять леечки и опрыскиватели, во все пластиковые бутылки я налью ускоритель роста – он воняет серой, и говорить я буду только о трипсах и мучнистой росе. Ручаюсь, долго Ляпин не продержится. Все, пока. Я пошел.

– Все это конечно прекрасно – но Ляпин не идиот, чтобы не раскусить твою игру. А если он примет твои правила? Ты же сам свихнешься среди розовых занавесок…

***

Денис сидел в прихожей на пуфе, сложив руки на коленях, и терпеливо ждал звонка в дверь.

С того момента, как Максим позвонил и предупредил, что выезжает, он находился в нервном состоянии, которое на данный момент медленно, но верно переходило в агонию.

Пытаясь себя хоть чем-нибудь занять, он перемыл гору грязной посуды и пропылесосил ковры, но это его нисколечко не отвлекло. Дэн попытался проанализировать причины своего состояния и понял: больше всего он боится, что Макс сейчас перезвонит и скажет, что все отменяется.

Скажи ему кто-нибудь еще месяц назад, что он будет с таким нетерпением ждать переезда парня в его дом, Денис бы расхохотался этому человеку в лицо. В эпоху ДО Максима он предпочитал сам навещать своих пассий, чтобы утром бесшумно удалиться, избежав совместного распития кофе, халатов и всей этой псевдосемейной атмосферы, которую многие так любят создавать после первой же проведенной вместе ночи.

С Максимом все выходило иначе. За время ожидания Денис припомнил все их разговоры тогда, в юности, посиделки у телевизора и совместные походы на футбол, вспомнил и то, как терпеливо и внимательно Макс умел выслушать, а потом утешить и дать совет…

Тогда он был душевным, милым и своим в доску. Сейчас – сейчас он превратился еще и в красавца и Дэн не мог не почувствовать, что под прекрасной внешностью прячется еще и страстная, темпераментная натура.

Да ему просто-напросто приятно на него смотреть! Вот сидел бы и смотрел, чесслово!

Звонок в домофон едва не заставил его рухнуть с пуфа. Сердце подпрыгнуло и застряло где-то в горле, тут еще и Лу примчался из комнаты, где он до этого беззастенчиво дрых на диване, пользуясь рассеянностью хозяина. В данный момент пес изображал ОЧЕНЬ СТРАШНУЮ СОБАКУ и с диким ревом кидался на дверь. Дрожащими пальцами нащупывая кнопку, Денис почему-то шепотом наставлял безмозглого пса:

– Тихо! Тихо,придурок! И будь с ним поласковее, понял? Не прыгать! Не лизаться! Не нюхать я… короче, не нюхать! И не смей делать то, ЧТО ДЕЛАЮТ ПЛОХИЕ СОБАКИ!

Лукиано уселся перед дверью, высунул язык и развесил свои громадные уши. В его янтарных глазах горело радостное нетерпение: когда же придут гости? Он очень любил гостей.

Пока Максим поднимался на лифте, Дэн в последний раз окинул взглядом свое жилище. Отличная холостяцкая квартира. Ничего лишнего. Серо-стальные тона, функциональная мебель, неброские ковры… был один броский, но Лу вчера после переезда успело на него стошнить, пришлось сдать в чистку. Денис совершенно серьезно обратился к собаке:

– Единственное, чего мы не потерпим, так это розового цвета, да, дружище? Категорически! Пусть себе наводит уют и командует везде… кроме нашей спальни, конечно! Но розовому цвету – нет!

Пес вильнул хвостом. Дэн невольно представил себе это лохматое чудовище развалившимся среди розовых подушечек и фыркнул. В этот момент в дверь позвонили.

Он распахнул дверь и невольно ойкнул – перед ним стоял большой цветущий куст, у которого имелись ноги, затянутые в голубые джинсы и обутые в высокие белые кроссовки. Справившись с собой, Денис торопливо подхватил громадный горшок из рук своего новоявленного супруга.

– Входи, очень рад тебя… А это все твои вещи?

– Здравствуй. Разумеется,нет. Они внизу. Их Вэл охраняет.

– Он тоже будет с нами жить? Отлично, тогда ему – гостевая спальня, а ты уж тогда сразу ко мне…

– Ха-ха!Очень смешно! Вэл сидит в машине, где лежат мои вещи. Я привез с собой цветы. Надеюсь, у тебя широкие подоконники? Им надо много света. Кроме того, у них стресс.

– У кого? У цветочных горшков?

– У растений. Они не любят переездов. Для них это стресс.

В этот момент Лукиано решил, что достаточно долго побыл хорошим псом, и издал оглушительное «гав!». Макс подпрыгнул,по бабски взвизгнул и вжался в стену.

– Ой!

– Это Лукиано.Лукас. Лу, короче. Он очень громкий и очень добрый.

– И о-о-очень большой…

– Ты боишься собак?

– Нет… не знаю… у нас никогда не было собак, а с такими большими я не общался. Ой! Что это он…

– НЕМЕДЛЕННО ПРЕКРАТИ, СКОТИНА! Прости, Макс, просто… собаки при знакомстве обычно… э-э-э… нюхают друг друга… в районе хвоста.

– Но у меня нет хвоста!

– Но Лу-то об этом не знает. Вернее знает, но каждый раз надеется. Думаю, ты ему понравился.

– Он мне тоже, только я не рискну поворачиваться к нему спиной.

– Я тебе скажу волшебную фразу, от которой он становится тихим и незаметным. Лукас, МЫТЬСЯ!

Пес немедленно прижал уши, поджал хвост и на карачках позорно удрал из прихожей. Максим рассмеялся.

– Обалдеть! Пойду вещи принесу.

– Я помогу.

Макс нахмурился и с подозрением смотрел на Ляпина.

– Ты что, считаешь, я сам не смогу принести?

– Я просто исполняю одну из супружеских обязанностей. Помогаю второй половине внести вещи.

– Мы еще не женаты.

– Хорошо,бойфренду.

Максим ничего не ответил, только бросил на Дэна быстрый взгляд и направился к лифту. Денис шагал за ним.Его настроение стремительно улучшалось.

Валентин сухо поздоровался с Ляпиным, после чего Макс расцеловался с другом, забрал с заднего сиденья здоровенный кофр с цветочными горшками и ушел в квартиру, предоставив Денису вытаскивать из багажника сумку и большой, хотя и не особенно тяжелый чемодан.

Вернувшись в квартиру, Денис застал Макса на кухне.Парень нежно ворковал с поникшими цветами, осторожно брызгая на них из большого пульверизатора.Лу сидел рядом, ловил брызги воды и довольно жмурился. От такой идиллии Ляпин растрогался и на некоторое время просто застрял в дверях, любуясь открывшейся картиной. И на это прекрасное лицо он теперь будет любоваться каждый день, и это будет продолжаться как минимум три месяца, а если он не будет дураком – то и всю жизнь! Да, именно всю жизнь! Приблизительно семьсот двадцать месяцев, то есть двадцать одну тысячу шестьсот утр и столько же вечеров, не считая отпусков и выходных, когда он будет любоваться на Максима вообще с утра до вечера…

– ДЭН!

– Прости, задумался.

– У тебя глаза к переносице сошлись!

– Э-э-э… Давай я покажу тебе квартиру?

– Хорошо. Пошли.

И они пошли осматривать квартиру,пес увязался за ними, и Денис млел от удовольствия, потому что во время экскурсии мог совершенно спокойно касаться Макса, как бы направляя его в нужную сторону…

– Мне понравилась необычная планировка, поэтому я ее и купил. Здесь всего двести пятьдесят квадратных метров, но…

– Сколько?!

– Ну… Это не самая большая квартира в домах такого класса, вот я и…

– В моей квартире было двадцать метров. Пятнадцать – комната, пять – кухня. И я считал, что комната довольно большая.

– Макс, я вовсе не хочу показаться избалованным мажором...

– Но ничего не можешь с собой поделать, да? Ладно,сорри. Во мне взыграли классовые предрассудки. У тебя на самом деле очень здорово. Только немного пусто.

– Просторно. Я люблю открытое пространство. Окна во всю стену, сталь, кожа.Гм… да… ты можешь тут все по-своему устроить. Со временем. Если конечно захочешь. А вот и твоя комната. Здесь ты полный хозяин, так что только скажи…

Максим неожиданно замер на пороге и вцепился пальцами в косяк так сильно, что костяшки побелели.

– Денис, я не уверен, что это хорошая идея. Я не могу. Мне не надо было приезжать.Пожалуй,я пойду.

Вот этого он и боялся! Денис замолчал, а потом решительно взял Макса за руку и произнес очень серьезно и тихо:

– Максим, не надо меня бояться. Я никогда в жизни не сделаю тебе ничего плохого. Не оскорблю ни словом, ни жестом, ни нескромным взглядом. Все решения ты примешь сам. – Он развернул парня к себе, осторожно приподнял согнутым пальцем его подбородок и утонул в бездонной тьме черных глаз… – Здесь ты в полной безопасности, Максим. Считай это просто своим домом. А меня – своим соседом. Как раньше. Давай просто попробуем,хорошо?

– Хорошо…

– Устраивайся, отдыхай, осваивайся. Я на работу поеду, чтобы тебе не мешать,пообещай, что не сбежишь не попрощавшись.

– Ок…

Ляпин кивнул, развернулся и пошел на кухню. За его спиной закрылась дверь и щелкнул замок. Он ускорил шаг, почти вбежал на кухню и торопливо налил себе воды из-под крана. Выпил залпом, потом смочил пылающее лицо и повернулся к Лу.

– Ну как он тебе,хорошенький, скажи?

Пес лениво вильнул хвостом. Если божеству угодно завести в доме мальчишку, говорил весь его вид, пусть так и будет. Лишь бы только мальчишка не гнал его мыться и вовремя давал поесть.

– И не пугай его, понял? Ему надо привыкнуть.

Потом Денис забрал сумку и чемодан из прихожей и понес к двери комнаты Максима. Постучал. Через пару секунд щелкнул замок. На пороге стоял Макс, и вид у него был такой, будто он сейчас заплачет.

– Что-то случилось?

– Здесь все по другому. Не так, как дома. Дэн, прости…

– Естественно! Ты полчаса как приехал. Обживешься, наведешь здесь свои порядки… Обещаю во всем идти навстречу. Выше нос, сосед.

– Зачем тебе это надо?

Денис нахмурился и сурово погрозил пальцем:

– Из чисто шкурных соображений. Я жадный, я хочу стать главой фирмы.

– Врешь. Ты не жадный.

– Хорошо, честолюбивый. Это правда. Слушай, у нас проблема.

– Какая?

– В спешке я совершенно забыл озаботиться продуктами, и теперь у нас в холодильнике только собачьи консервы, молоко, маринованные огурцы и много пива.

– Из этого обед не сделать…

– Поэтому я настоятельно рекомендую вам, господин Ляпин-младший, принять мое приглашение и пойти сегодня в ресторан. Соглашайся, Макс.

– Согласен.На нервной почве очень жрать хочется.

– Отлично! Тогда я пулей на работу и обратно, а ты прими душ, раскидай вещички, наведи марафет и будь готов, скажем так,часам к четырем. Дотянешь до четырех? Или тебе пиццу заказать?

– Дотяну. В крайнем случае съем огурцы.

– Не надо, они уже старенькие.

– Тогда собачьи консервы. Если их посолить и поперчить, они очень даже ничего…

– Лу тебе не позволит. Единственное, за что он готов сражаться до конца, это его еда. Я побежал. Пока.

– Пока…

Денис выскочил из подъезда, словно на крыльях. На душе было легко! И он вдруг представил, как весной они с Максом будут каждый вечер гулять в парке, а потом поедут в Питер, и там он сводит его в уютный старый ресторанчик, где превосходно жарят мясо и целый вечер о любви поет прекрасная девушка, терзая и лаская звонкую гитару…

Глава 9.

Разбудил меня не будильник, а мобильник. Звонил Вэл – в состоянии бешенства.

–Ма-а-а-кс! Я давно торчу у подъезда,растрепанный и опухший,консьерж уже два раза посмотрел на меня с подозрением, в чем лично я его не виню! Мы должны были выехать полчаса назад, ты где,мать твою?!!

Я скатился с кровати, торопливо натянул джинсы и джемпер, наскоро застелил постель и помчался в прихожую. Перепутал левую и правую кроссовки, схватил с вешалки какую-то куртку, в последний момент вспомнил про ключи и документы – короче говоря, уложился в рекордные пять минут. В машине друг с подозрением втянул ноздрями воздух.

– Чем так воняет?

– Не знаю. А чем?

– Похоже на дезинфекцию. Или карболку. Ты что, всю ночь растения опрыскивал?

– Да нет… может, что-нибудь в машине пролилось? Помчались, хочу побыстрее покончить с делами и поспать в офисе.

– Ого! Бессонная ночь?

– Вэл, я сейчас нахожусь в таком состоянии, что могу ка-ак дать тебе по башке… и любой суд меня оправдает.

– Ха! Надеешься на Ляпина?

– Нет. На состояние аффекта. Вперед!

***

Денис с интересом слушал звуки пробежки Макса по коридору и даже засек время. Когда хлопнула входная дверь, он остановил секундомер и изумленно вскинул брови.Молодой человек, способный собраться за такой короткий отрезок времени, отцу понравится еще больше…
Потом он встал,потеплее оделся и отправился на прогулку с собакой. Дождь со снегом за ночь усилились, газоны вокруг дома превратились в океаны грязи, и потому домой Денис с Лу поднимались в разных лифтах – протестующе воющего Лукиано Дэн безжалостно запихнул в грузовой и отправил наверх, а сам воспользовался скоростным, чтобы перехватить грязное чудовище у двери.
Скулящий Лу был ловко стреножен у дверей и препровожден в ванную, где и замер в ожидании экзекуции. Денис же с недоумением смотрел на пустой флакон собачьего шампуня от блох… Пришлось обойтись человеческим.

Первую неделю совместного проживания будущие молодожены продержались вполне удовлетворительно. Максим на пару дней уезжал в небольшое цветочное хозяйство в другом городе, в остальные же дни он работал, как ломовой пони, старательно уходя на рассвете, а приходя домой раньше Дениса и запираясь в своей комнате. Вечером они шли ужинать в ресторан, после которого у Макса, как правило, либо начинала «болеть голова», либо нужно было «завтра рано вставать», так что общение сводилось практически к нулю.
Ляпин же вел себя кротко и тактично, называл Максима «дорогой» и не делал ни малейших попыток навязать свое общество.Шумский начинал паниковать. Ему было пора переходить к первому пункту плана, но у Макса не хватало духу.
В субботу, Денис вежливо, но решительно и твердо посадил Шумского в самолет, и они на день прилетели в Канаду.Где и записались на три месяца вперед – на бракосочетание. Сотрудник мэрии был удивлен и мягко намекал, что мистерам вовсе не обязательно ждать три месяца, церемония вполне может быть осуществлена сегодня или перенесена на завтрашний день...

***

Настало воскресенье!

Я напялил мешковатую толстовку с изображением Спанч Боба на груди, короткие ярко-оранжевые спортивки и теплые носки с помпонами, купленные лично в маленьком магазинчике на окраине того городка, куда ездил за луковицами. Завершил мой наряд кокетливый розовый фартучек с оборками, карманчиками в виде сердечек и яркой надписью, возвещавшей: «Я люблю моего муженька!» Глянув в зеркало, я скривился от отвращения к самому себе и потопал на кухню.

Ингредиенты первого в нашей жизни совместного завтрака были закуплены заранее. И без того вялые листья салата для пущего эффекта были помещены в морозилку, картошка вся проросла, шпинат я тоже выбрал не свежий, а замороженный и прессованный.

Через полчаса убийственный аромат вареного лука, смешавшийся с запахом вареной трески, начал распространяться по всей квартире.

Первым на него среагировал Лу, мирно спавший на ковре в гостиной. Псу приснилась его родная и любимая помойка, и Лукиано во сне заскулил, засучил лапами, стремясь поскорее зарыться в благоуханные кущи носом…
Проснувшись,Лу понял, что счастье пришло наяву. Запах не улетучился, он разлетался по квартире, он наполнял нос, глотку, легкие и желудок пса блаженной истомой, предвкушением счастья, и от счастья он сорвался с места.
Примчавшись на кухню, Лу уселся возле плиты и преданно задышал открытой пастью, не сводя влюбленных глаз с Максима – собачьего бога. К аромату лука прибавился густой запах Лукиано.

Следом за Лу прискакал Денис, узнать, не умер ли где-нибудь кто-нибудь неподалеку.На кухне его ждал сюрприз. Нейлоновая скатерть с оборочками покрывала стол, на котором стояли яркие пластиковые блюда, а на них…
Напоминающие утопленников, проведших в воде не меньше месяца, трупы – иначе не скажешь – обезглавленных рыб.
Зеленая масса с вкраплениями непонятных белесых полосок.
Выглядящие практически деликатесом порезанные дольками помидоры.
Ярко-зеленая жидкость в высоких пластиковых стаканах.
И Максим, вырядившийся форменным чучелом и неискренне улыбающийся ему от плиты.

– Садись, дорогой, все готово.

Находиться на кухне было невозможно, тем более что Лу успел выклянчить отходы от «деликатесов» и теперь лежал под столом, нещадно воняя луком и рыбой. Денис уже собирался ляпнуть что-нибудь саркастическое, как вдруг в его голове мелькнуло первое подозрение.
Ляпин прекрасно помнил, как Максим умеет готовить и готовил он прекрасно.Тортики Шумского гарантированно выводили из депрессии даже сильных личностей, а салаты с морепродуктами возвращали силы, подорванные ночными тусовками. Именно с этажа Максима пять лет назад всегда пахло так вкусно, что можно было, как в старой сказке, наесться одними лишь ароматами.
Значит, всю эту дрянь Макс приготовил не случайно. Интересно зачем? Видимо для того, чтобы он,Денис,сноб и капризник ужаснулся и усомнился, стоит ли брать в мужья такого неумеху. Бедный, глупый Макс, ему просто не приходит в голову, что Дэн способен съесть из его рук даже яд. Да он всю жизнь готов водить Максима по ресторанам,да он выпишет для него лучших поваров Франции и Китая, да он нафиг заколотит эту дверь на кухню – лишь бы Максим остался в его жизни навсегда!
Тогда что же делать сейчас? Та-а-ак...Есть два варианта. Либо он делает вид что страдает дефектом обоняния и полным отсутствием вкусовых рецепторов, либо является поклонником радикальных кулинарных направлений, практикующих поедание полежавших на солнце плодов дуриана и выдержанных в земле куриных яиц. В любом случае – весь этот кошмар придется съесть и похвалить. Чем не подвиг во имя любви?
И герой отважно ринулся в битву с "деликатесами".

Некоторое время за столом царила тишина, если не считать аппетитного чавканья Дениса и блаженных постанываний Лу из-под стола – вот уж кому искренне понравилось сегодняшнее угощение! Я же жевал дольку помидора и недоверчиво смотрел на ведущего юриста Петербурга, накладывающего себе дополнительную порцию абсолютно пресной и разваренной до состояния клейстера трески.
Лихо хватанув залпом полстакана зеленой жижи, Дэн изящно вытер губы розовой салфеткой и жизнерадостно сообщил:

– Наконец-то нашелся человек, который будет следить за моим правильным питанием! У меня ведь работа в основном сидячая, а возраст, знаешь ли,уже дает о себе знать. Глазом не успею моргнуть, как пузень вырастет. Но судя по всему,мой будущий супруг блестяще разбирается в диетологии. Предлагаю назначить воскресенье днем шпината!

– А… как тебе рыба, дорогой? Честно говоря, я элементарно забыл ее подсолить.

– И прекрасно! Соль – это белый яд. Между прочим, эскимосы только такую рыбу и едят, даже еще ху… дальше заходят – вымораживают ее на пятидесятиградусном морозе. При таком холоде запросто дохнут все глисты и бактерии, а об опарышах там и вовсе не слышали…

Я прикрыл глаза, чувствуя, как подкатывает к горлу дурнота. В этот момент под столом громко рыгнул Лу. Волна удушающего запаха прокатилась по кухне – и я позорно помчался в туалет.
Когда я вернулся, несколько побледневший, мой без пяти минут супруг безмятежно мыл посуду, нарядившись в розовый фартук и насвистывая под нос что-то из попсы.

– Дэн… прости меня.

– За что? Все было превосходно.

– Ты очень добр, но…

– Это зависит от того, с какой стороны смотреть. Ты себе не представляешь, какую гадость иногда уплетают посетители экзотических ресторанов. По сравнению с гусеницами в кляре твое пюре – просто нежнейшее суфле. Кроме того, я нисколько не врал, говоря о диетической ценности сегодняшнего завтрака. После него ты сможешь еще лучше оценить кухню ресторана, в который я тебя приглашаю.

И Денис склонился передо мной в шутливом поклоне.

На следующий день, в восемь утра, я позвонил Валентину и разбудил его. Вэл уже хотел меня обругать, но видимо панические нотки в моем голосе заставили его сдержаться.

– Что случилось,Макс? И если ты меня будешь будить в такую рань, пока мы практически не работаем – что же будет, когда мы развернем наш бизнес на полную катушку? Вообще не будем ложиться?

– На хуй бизнес!На хуй сон! Вэл, я вообще не сплю практически вторую неделю, мне срочно нужен совет, сеанс у психоаналитика и инкассаторская машина на тихой, безлюдной улочке.

– Детка,ты гонишь? Зачем тебе инкассаторская машина?

– Я украду пару лямов и смогу купить себе квартиру. Съеду отсюда и наконец-то высплюсь по-человечески! Вэл,я больше не могу! Он ходит с голым торсом, в расстегнутых джинсах и спит голым! Я не железный…

А в своей комнате удовлетворенно улыбнулся и бесшумно отключился от прослушивания Денис. Стало быть, на Макса подействовало. Не могло не подействовать, он слишком темпераментный, чтобы смотреть на такое представление хладнокровно…

– Еще раз и помедленнее. Он к тебе пристает?

– Нет! Он даже и не думает ко мне приставать. Он ведет себя так, словно… Наша любимая кофешка! Через полчаса. Иначе я повешусь.И деньги возьми, у меня нет ни копейки.

***

Валентин ошеломленно смотрел на сотовый в своей руке. Потом тихо пробормотал:

– Нифига не понимаю…

Его бойфренд, не открывая глаз, добродушно проворчал:

– А чего здесь непонимать?Макс по уши влюблен в своего Дэна, и тот об этом знает. Едь и скажи ему, чтобы не тупил и быстрее прыгал к Ляпину в койку. А уж там все станет ясно.

Вэл с еще большим ошеломлением уставился на своего дремлющего любовника. Он даже не предполагал, что Костик способен на такие глубокомысленные сентенции с раннего утра… да и в любое время суток!Валентин бесцеремонно забарабанил кулаками по мощной спине молодого человека.

– Эй! Встань и объясни мне, что ты имел в виду?! Ты тоже в курсе происходящего?

Костя зевнул, перевернулся на спину и притянул к себе на грудь Валентина.

– Малыш, я же не глухой, а наша квартира – не особняк. Вы с Максом протрещали подряд пару ночей, не мог же я вообще ничего не услышать!

– Кость, ты считаешь, что он должен…

– Никто никому ничего не должен, малыш. Я тебе скажу только одно: его главная ошибка – считать Дэна полным дураком.Ляпин тоже любит и страдает, хитрит и добивается его благосклонности,он играет в игры и строит козни. И вспомни,что мы не умеем имитировать оргазм и если уж хотим – то это сразу видно. Больше я тебе ничего не скажу, иди к другу и успокой его. Да, если Максим все же надумает сбежать, то совершенно спокойно может пожить у нас. Во-первых, на следующей неделе я улетаю в командировку, во-вторых он меня совершенно не напрягает. Все. Отстань, я еще сплю.

И Константин отвернулся к стенке, оставив Вэла в состоянии полного ступора. За год совместной жизни с этим человеком он едва ли слышал от него больше слов, чем за сегодняшнее удивительное утро.

***

– Я наизнанку выворачивался, чтобы такую немыслимую дрянь приготовить,а Ляпин жрал и нахваливал и добавки потом просил.Вчера решил сварить вымя…

– Представляю!

– Вот именно! И я точно знаю,что его надо варить не менее трех часов, иначе оно по вкусу и плотности будет напоминать автомобильную покрышку.А я поварил его минут сорок и выложил на тарелку, чтобы оно остыло, я бы потом его ломтиками порезал.Но тут этот гад влетел на кухню, сцапал весь кусок и уволок в гостиную!

– Писец!

– И сожрал в мгновение ока!Не успел я взять веник – а этот уже облизывался и улыбался во всю свою наглую морду!

Валентин приложи пальцы к вискам. В голове у него немножко гудело.

– Прости, Макс, я немного… Сожрал недоваренное вымя? Но это физически просто невозможно. Оно же жесткое!

– Ха!Ты бы видел какие у него челюсти. Когда он приволок домой здоровенную кость…

– Так, стопэ!!! Мы о ком сейчас говорим?

– Да о Лукиано же!

– Блять!Предупреждать надо!А я думал, о Ляпине.Я когда представил, как Дэн утаскивает недоваренное вымя в гостиную…

– Вэл, мне не до смеха. Он хвалит все, что я делаю, понимаешь?

– Понимаю. Дальше что?

– Не знаю. Надеюсь его добить декораторскими способностями. Он разрешил делать все, что угодно, везде, кроме его комнаты, но я туда и под страхом смерти не полезу .

– Кстати, что там насчет голого торса и сна в обнаженке?

– А! О! Я знаю!Он нарочно это делает. Вот скажи, если бы я принялся расхаживать по дому в одних трусах, а по ночам приоткрывать свою дверь и эффектно раскидываться на кровати – долго бы он продержался?

– Насколько я помню, он и не собирался сдерживаться. Так он расхаживает в трусах?

– Он расхаживает дома в потертых незастегнутых джинсах на голое тело и без футболки! У него мускулатура как у Брэда Питта в «Трое», и он великолепно этим пользуется. Он приходит с работы все раньше и раньше, носит мне вениками и корзинами цветы, подарил мне роскошную монстеру, которую мне всегда хотелось купить, водит меня в рестораны, рассказывает кучу смешных историй, он предупредителен, дружелюбен, внимателен, он помнит обо мне все, даже то, что я уже и сам забыл, он идеален в быту, не имеет ни пороков, ни недостатков – я так больше не могу!!!

Валентин перестал сдерживать дыхание и восторженно выдохнул:

– Да почему же?! Раз он такой идеальный! Чего ты ждешь?

Я вскинул на друга абсолютно безумные глаза.

– Как же ты не понимаешь? Он вынудил меня принять самое дебильное решение в моей жизни. Он сломал мою привычную жизнь. Он диктует мне свои условия игры и не поддается на мои уловки… Хотя, я еще не перешел ко второму этапу.

– А если по ходу этапа выяснится, что Дэн обожает розовый цвет?

– А вот фигушки! Я собираюсь превзойти самого себя. Уже все продумал – я превращу его стильную квартиру в помесь домика Барби с французским борделем восемнадцатого века. Плюш, кружавчики и пуфики! Салфеточки! Ангелочки и собачки! Я сделаю Лу химическую завивку и куплю ему розовый ошейник со стразами.

– Максим, это уже перебор. Животные страдать не должны.

– Это не животное. Это монстр! Знаешь, что вчера было?

– Что?

– Я забыл закрыть дверь в свою комнату, когда уходил.

– Он валялся на твоей кровати?

– Не сразу. Сначала он выдрал из горшков все растения и раскопал всю землю. Потом он объел все фиалки. И только после этого, грязный, улегся на мою постель. Я думал, меня паралич возле дверей хватит.

– А что Ляпин?

– Ляпин? Ха! Я заревел, а Ляпин меня обнял и увел в гостиную, сделал мне коктейль, взял пылесос и вылизал мою комнату до блеска. Потом отшлепал газетой Лу – я знаю, чего ему это стоило! – и поехал в магазин за землей и удобрениями. Сам пересадил всех пострадавших, сам полил, сам расставил на подоконнике. И что я должен был, по-твоему, сделать?

– Отдаться! Причем немедленно!

– Совсем не смешно. Ты же знаешь, что это моя самая большая мечта на протяжении последних пяти с лишним лет! Вместо этого я капризничал и канючил, пока не стал сам себе противен, после чего снова свалил в свою комнату и опять не спал до утра.

– Макс,ты дебил?

– Ты мне предлагаешь на все плюнуть и погубить свою жизнь?

– О, я слышу голос истинного верующего! С какого такого перепугу ты ее погубишь? Наоборот,станешь счастлив…

– Да,возможно, один день. Одну ночь. Неделю, месяц. Потом я ему надоем, и все закончится.

– Максим,ну нельзя же так пессимистично смотреть на себя и собственную жизнь. Почему ты не допускаешь мысли, что он действительно тебя полюбил…

– Вэл, тебе побольше надо книг читать и иметь здравый смысл. Мы с ним из разных миров. Ты знаешь, кто его отец? Великий Ляпин. В прошлом месяце вошел в десятку миллиардеров по сведениям «Форбс». Зиму их семья обычно проводит на побережье Франции, но в этом году осталась в своем котедже. В котедже! У Дениса сорок процентов акций компании, пост вице-президента, доход, который неприлично называть в заведении, подобном этому, личный самолет, яхта, свой остров в Карибском море…

– И все это может стать и твоим тоже…

– Нет! Потому что я совершенно из другой сказки. У меня нет денег даже на чашку кофе, мой отец ветеринар, а мать всю жизнь учит детей литературе и носит бижутерию!

Валентин поджал губы.

– Макс, если бы я не знал, что ты их любишь… Между прочим, именно твои родители дали тебе возможность учиться в институте и с восемнадцати лет жить самостоятельно, не вмешиваясь в твою жизнь. То, что ты не сумел ею распорядиться правильно, не их вина.

– Я не сумел? Да у меня прекрасно все шло, пока не появился этот... этот самонадеянный Ляпин и одним взмахом руки не разбил мою жизнь.

– Может быть, не так уж она была и хороша, если ее смогли так легко разбить? Ведь за то, что нам действительно дорого, мы сражаемся до последнего, а ты…

– Что я? Давай договаривай, договаривай!

Валентин сделал глоток кофе и усмехнулся.

– Скажи ка мне друг, за это время ты хоть раз вспомнил о Сане, которого упорно называл своим парнем?

– Сам говорил, что он дебил. Признаю: он – дебил.

– Знаешь, если бы хоть кто-нибудь обозвал моего Костика… ну на дебила он не тянет… да хоть просто дураком, я бы этому челу все зубы бы пересчитал и волосики повыдергал. Не потому, что Костя самый умный, но он – мой парень. Тебе же по большому счету на Сашку наплевать.

– Вэл, это жестоко…

– Это правда. Иногда она бывает жестокой, но никогда – несправедливой. Она просто правда. И состоит она в том, что ты зациклился на Денисе много лет назад,с головой ушел в собственные переживания и заблудился в придуманной тобой сказке. А когда Прекрасный Принц все-таки к тебе примчался – испугался.Между прочим, Золушка не испугалась и Белоснежка тоже,а они всего лишь девченки. А ты – струсил!

После всего услышанного я заплакал.

– Макс, прости,ну прости меня дурака...Я знаю, что резкий и часто брякаю не подумав… Но ты все же подумай, а? Может, Дэн не так уж и плох? Вернее, может, он все таки тебе подходит? А ты – ему? Вот и Костик говорит…

Валентин прикусил язык, но было поздно. Я вскинул голову и зашипел.

– Значит, ты меня еще и со своим парнем обсуждаешь? Что он еще обо мне знает? Какого цвета трусы ношу? Сколько раз трахался?

– Макс, это не то…

– Да иди ты. Деньги за кофе верну.

– Максим!

– Предатель!

И гордо подняв голову я покинул кафе.

Глава 12.

В понедельник Денис сидел в своем кабинете, положив ноги на стол, смотрел на раскрытую бархатною коробочку, стоящую у него на колене.
Его брови были нахмурены,а мысли были заняты совсем не юридическими вопросами.
То, что начиналось, как невинная – с его точки зрения – шалость, потихоньку превращалось в проблему и имя этой проблемы было – Максим.
С одной стороны, он был счастлив, что Максим живет в его доме, разговаривает с ним, ссорится, мирится, смеется над его шутками, поливает из леек свои растения… С другой стороны, Денис медленно превращался в маньяка.
Запираясь в ванной, он прижимался лицом к еще влажному полотенцу, которым вытирался Макс, ловил отголоски слабого аромата его кожи – аромата трав.
Слушал дыхание по ночам, скорчившись у запертой двери в его спальню.
То и дело норовил дотронуться до волос моющего посуду Максима.
Охапками носил цветы – чтобы лишний раз суметь прикоснуться к его нежным пальчикам.
Целовал его – редко, отчаянно и каждый раз – с ужасом. Вдруг именно сейчас Максим разозлится и уйдет в ночь навсегда?
О ежевечернем холодном душе он и не упоминает уже.
Он дошел до того, что боится подарить ему бриллиантовое кольцо!

В дверях раздалось покашливание, и Дэн жестом фокусника убрал коробочку в карман, едва не выронив содержимое по пути.

Александр Ляпин был непривычно тих и торжествен. Денис устало скорчил рожу любимому родителю.

– Ревизор из головного офиса? Рад тебя видеть. Что привело тебя в столицу?

– Ночью мне позвонили, сынок.

– Э-э-э… ты хочешь, чтобы я угадал, кто? Судя по тому, что ты здесь, мой помощник наябедничал, что я прогуливаю работу. А вообще – не знаю.

– И не догадываешься?

– А должен? Нет, не догадываюсь. Надеюсь, ты мне сам расскажешь.

– Твоя "теща".

– Кто?!

– Твоя будущая родственница. Она пригласила меня, Елизавету с семьей на семейный праздник. В твою квартиру.

– Ох уж эта шалунья Галочка…

– Сначала я подумал, что звонит какая-то ненормальная. Вообще-то, я и сейчас продолжаю думать, что у нее не все дома, но, по крайней мере, она сообщила, что ее сын Максим Валерьевич Шумский проживает и собирается стать супругом моему сыну. Скажи мне: это правда?

– Разве ты не этого хотел,отец?

– Я хотел, чтобы ты серьезнее относился к жизни, Денис. Именно поэтому я спрашиваю тебя: ты действительно женишься на этом молодом человеке?

– Да.

– И ты не собираешься его бросить, как до этого бросал всех своих пассий?

– Не могу обещать наверняка, но… на этот раз все гораздо серьезнее.

– Кто этот молодой человек?

– Максим, двадцать четыре года,русский. Мы учились вместе, только он был на втором курсе, когда я заканчивал.Еще мы были соседями. Он жил надо мной, когда я квартиру снимал, помнишь?

– Какой он, расскажи.

Денис немедленно взвился:

– Отец, имей совесть! Чего ты от меня хочешь, а? Какая разница, какой он? Ты хотел, чтобы я остепенился, – я собираюсь это сделать. Да будь он хоть прокаженным, тебе то какая разница?

Голос старшего Ляпина прозвучал непривычно мягко:

– Я хочу, чтобы ты женился по любви,сын, только и всего. Чтобы ты был счастлив. Этого хотят все родители.

– Ну конечно! Ведь в нашей семье всегда самым важным было то, чего хочешь ты, а не то, чего хотят остальные!

– Дэн, не буянь. На самом деле я приехал познакомиться и заодно посоветоваться с тобой – мне стоит принять приглашение этой… женщины или вы с Максимом не планировали никаких торжеств?

– Не знаю! Понятия не имею. Посоветуюсь с женихом и сообщу.

– Хорошо.

– Ты останешься в Москве?

– Нет, домой уеду. Лиза просила не задерживаться.

– Ясно. Ладно, до скорого.Думаю, на следующие выходные мы объявим общий сбор.

– Денис?

– Что?

– Я люблю тебя, сынок.Я редко тебе это говорил, но… знай это.

Ляпин-старший повернулся и вышел, прямой и подтянутый, седой и могучий. Денис закусил губу. Он ведет себя как мальчишка, злится на отца, хотя по-хорошему должен благодарить – ведь если бы не идиотское условие остепениться и начать новую жизнь,он бы не встретился вновь с Максимом.

Денис подъехал к дому и немного посидел в машине, прежде чем подняться в квартиру. Макс сегодня дома. Обещал испечь тортик – в знак того, что с ужасной едой покончено навсегда.

Он улыбнулся, представив себе эту картинку: они с Максимом сидят за столом, пьют чай и едят торт, а внизу истекает слюной Лу. Горят свечи, пахнет миндалем и корицей, и впереди у них долгая, счастливая жизнь…

В квартире было тихо.Пес не вышел навстречу, хотя поводок висел на вешалке, и кроссовки Макса тоже стояли здесь. Дэн торопливо снял пальто и прошел в гостиную. Пустая кружка на журнальном столике, градусник… Все больше нервничая, Денис направился к двери в комнату Макса.

Дверь была приоткрыта.Он помедлил, затем осторожно постучал.

Лукиано лежал возле кровати приветственно помахивая хвостом хозяину. Максим скрючившись лежал на самом краю кровати и казался совсем маленьким.

Денис выгоняя пса из комнаты зашикал на него, но из-под пледа, которым был укрыт Макс, донесся слабый голос:

– Не ругай его, он мне сочувствует.

– Что с тобой?

– Не знаю… Сильно заболела голова, потом зазнобило, потом слабость… Я еще полежу,торт попозже испеку, ладно?..

Ляпин метнулся в гостиную, схватил градусник, поднес к глазам. Тридцать девять и девять! Не удивительно, что ему так плохо.

Трясущимися руками он набрал номер «скорой», продиктовал адрес. Потом вновь вернулся к Максиму, присел на край кровати, беспомощно сжал его горячую руку в своих ладонях. Максим не шевелился.Лу вдруг поднял лобастую голову и заскулил. Денис от избытка чувств едва не саданул его ногой.

Приехал врач, и Ляпин впервые в жизни раздевал Максима, чтобы доктор смог прослушать легкие. Диагноз «грипп в острой форме» привел Дениса в отчаяние, чем он очень повеселил врача. Тот невзначай заметил, что в последнее время – а именно лет так пятьдесят – грипп довольно неплохо лечится, так что особенно волноваться не стоит. Выписал кучу лекарств, велел пить побольше жидкости и отчалил.

Денис остался в роли сиделки.

Максим этого не слышал,не видел и не знал. Он плавал в тумане и липком жару, погружаясь то в странные вращающиеся горячие пропасти, то воспаряя в холодные высоты,его бедное тело сотрясал озноб. Ему было плохо, очень плохо, у него было лишь одно желание,чтобы его пристрелили во имя человеколюбия.
Соображать он начал лишь к концу пятого дня болезни. Жар отступил, вращающиеся пропасти сгинули, холода тоже больше не было, и сознание решило потихонечку возвращаться. Вначале он не открывал глаз, потому что свет резал глаза, а голова кружилась,поэтому Макс только слушал. Шепоты, отдельные слова, фразы. Собачий лай. Льющаяся вода.
Потом вернулись ощущения. Его переворачивали, вынимали из-под одеяла, клали на омерзительно прохладные простыни, носили, обливали водой, щекотали чем-то мягким и теплым.Были и неприятные ощущения, от них хотелось плакать, но потом из ниоткуда появлялись теплые и нежные руки, очень – и неприятные ощущения проходили.
Потом появились запахи. Резкий и бодрящий спиртовой. Очень свежий и почему-то знакомый аромат туалетной воды. Запах псины.
Потом наступил день, и Максим решился открыть глаза. Первое, что он увидел, – огромные глаза, растрепанные волосы и трехдневная, как минимум, щетина на щеках Прекрасного Принца. Шумский улыбнулся от счастья и зажмурился.Вновь приоткрыл глаза, ожидая увидеть свою комнату – и тут же вытаращился.
Он лежал на широченной мягкой кровати, под светлым легким покрывалом, голова покоилась на мягких подушках, а вокруг – вокруг была совершенно незнакомая комната. Светло бежевые с золотым рисунком обои, несколько изящных гравюр. Белая тумбочка у кровати, белый столик у стены напротив. На столике ваза с цветами. Никаких ярких оттенков, только белое, кремовое… Большая плазменная панель на стене.
Окно во всю стену, может быть, оно же и дверь. Воздушные занавеси колышутся от легкого ветерка. За ними – неожиданно яркая бирюза неба. Красота.

Максим прикрыл глаза и громко сказал:

– Я умер и попал в рай.

– Рано.

Видимо, ангел, умиленно подумал Шумский, не открывая глаз.

Ангел оказался деятельным и настырным. Его руки приподняли Максима, взбили подушки, отвели волосы со лба, а потом этот бесстыжий ангел взял и поцеловал его прямо в губы! Макс распахнул глаза, машинально отвечая на поцелуй, потом отстранился и задыхаясь,выпалил:

– Ты!

Денис счастливо улыбался и не обращал внимания на слабые крики Максима. Потом, когда тот затих, он ласковым голосом профессиональной сиделки сообщил ему:

– У тебя четверо суток была температура за сорок, бред... Я думал, ты и вправду решил отдать концы.Когда тебе стало хуже, Лу залез на кровать и стал тебя вылизывать.

– Лукиано!Мальчик! Спаситель мой… Дэн, я совсем ничего не помню. Было очень-очень плохо – это да. А кто за мной ухаживал?

Ляпин неожиданно покраснел – и тогда до Макса дошло. Он замер с приоткрытым ртом, а потом резко натянул одеяло на голову. Денис осторожно тронул холмик одеяла.

– Макс, ты не расстраивайся… Ты совсем легкий, мне было не тяжело…

– Свали! Я сейчас умру.

– Не надо. Я лучше уйду. Там у кровати колокольчик, если что понадобится – звони.

– Уйди сейчас же! Боже, позорище… Вызови мне такси.

– С ума сошел?

– Я не могу здесь оставаться!Тем более с человеком который меня… который мне… горшок подавал!

– Максим, ты еще больший сноб, чем я. Все люди писают…

– Заткнись!

– И многие болеют. Разве ты бы мне не помог?

Шумский неожиданно хихикнул.

– Ты чего смеешься,скелет?

– Я… я бы тебя до туалета не дотащил.

– На этот случай человечество изобрело утку!

– Прекрати! Дэн…

– Что?

– Иди сюда…

Денис подошел с опаской – кто его знает, что может прийти в голову ненормальному,который только что пошел на поправку?
Исхудавшие руки вдруг обвились вокруг его шеи, Максим прижался к его груди и тихо всхлипнул.

– Денис… прости меня… пожалуйста… Я вел себя просто безобразно.

– Да нет вообще-то. Тихо так лежал,ручки по швам. Шучу. Спи, Макс. Набирайся сил.

Всю следующую неделю Максим отсыпался и отъедался, вставал с постели и недолго прохаживался по квартире, а потом, когда они втроем – Ляпин, Лу и Макс – совершили первую прогулку на свежем воздуху, Дэн сообщил, что к ним едет вся родня.При этих словах Шумский побледнел, но Денис был непреклонен.

– Давай договоримся: мы не станем заморачиваться на эту тему. Пусть они познакомятся и самостоятельно доведут друг друга до нервного тика. Твоя мама и мой папа отлично с этим справятся, моя сестра беременна и страдает токсикозом, ее муж слишком зануден, чтобы плохо себя вести, а мои племянники займутся собакой…

– А мой папа заныкается в угол и будет там тихо дремать. Слушай, но мне же готовить на такую толпу придется? Нехорошо приглашать родственников на семейный ужин и заказывать еду из ресторана?

Дэн боялся даже слово произнести – Максим так спокойно рассуждал о родне,семейном ужине,готовке… Главное – не спугнуть. Может, за время болезни он забыл, что собирался уходить?

Постановили сделать мясо по французски. Макс составил список необходимых продуктов,приправ, а также ингредиентов для приготовления легких закусок.Все снабжение взял на себя Денис. Общий сбор назначили на вечер субботы, обзвонили всех кого следовало, произвели ревизию столового серебра – Дэн и понятия не имел, что оно у него есть, – и скатертей. Последних в хозяйстве не нашлось, и они поехали все в тот же торговый центр, где две недели назад им уже приходилось изображать парочку.

На этот раз все было иначе.Ляпин чувствовал странное волнение и не спускал с Максима глаз. Они ходили по магазину, как самые настоящие молодые супруги, выбирая красивые скатерти, салфетки, симпатичные мелочи для праздничного вечера…

В пятницу у Макса случилась форменная истерика. Он порывался немедленно уехать, потом сообщил, что у него нет приличного костюма,поэтому он будет в джинсах, Денис ответил, что лично ему он нравиться вообще без одежды, а мнения родственников никто не будет спрашивать. Вздохнув, Шумский отправился в свою комнату – производить ревизию имеющихся у него вещей.

Вышел он в светло-голубом тонком джемпере с V вырезом и черных классических брюках, смущенно пожал плечами.

– Боюсь, это все, в чем я могу сразить твою родню. У меня даже туфель к этим брюкам нет, только мокасины замшевые – я их случайно прихватил. Ведь летние вещи я у Вэла в гараже оставил…

– Кстати, а Валентина ты не позовешь?

– А можно?

–Он ведь твой друг! Разумеется, можно. Заодно туфли тебе привезет. Если хочешь, можем съездить, купить…

– Нет, не стоит. Я не очень люблю новую обувь.

Внезапно Денис прищурился и загадочным тоном произнес:

– Все же чего-то не хватает…

Максим вскинул на него удивленный взгляд, но Дэн ничего не пояснив, ушел в свою комнату, вернувшись еще более загадочным.

– Закрой глаза.

– Зачем?

– Закрой, говорят.

Поколебавшись Макс все же послушно зажмурился. Денис бесшумно открыл бархатную коробочку, вынул кольцо, прицелился, рассчитывая движения, – и стремительно надел кольцо на безымянный палец Шумского.Максим вздрогнул и распахнул глаза.
Несколько минут он просто рассматривал сияющую звезду у себя на пальце, а в это время Ляпин умирал от счастья, глядя на него. Потом Максим вскинул на него отчаянные и исполненные ужасом глаза.

– Оно такое красивое, Дэн…

– Оно твое.

– Нет.

– Макс, не зли меня.

– Я не могу принять такой дорогой подарок.

– Это – часть соглашения, позволь тебе напомнить. Ты сам внес этот пункт…

Денис неимоверно на себя злился, произнося эти слова. Больше всего на свете ему хотелось, чтобы Максим навсегда забыл об этом соглашении и относился к нему, как к настоящему жениху…

Макс грустно усмехнулся, склонив темноволосую голову на плечо.

– Это кольцо, единственный пункт моего плана, в который ты поверил.

– Какого плана?Я что-то пропустил?

– Я изо всех сил пытался тебе внушать недоверие и неприязнь. Для начала выступил в роли расчетливого стервеца… потом придумал эту дебильную жрачку из шпината и пророщенного зерна… розовые занавески…

Подойдя к Максу Ляпин осторожно погладил его по щеке.

– Эх, малыш, ничего-то ты не знаешь про настоящих расчетливых людей… Как-то один парень с меня стребовал целую машину за неделю на Гаваях. Это правда давно было, но тем не менее. Другой требовал купить ему квартиру…

Максим неожиданно закусил губу, снял кольцо и быстро положил на столик.

– Я тебе должен признаться, Дэн. По другому нельзя.

– Сейчас скелеты посыплются?

– Ты тогда спросил, почему я согласился.Я ответил, что не обязан...

– Помню.Ну и замерз же я тогда в Измайловском парке…

– Я тебя просто использовал.

– Интересно,каким это образом?

– Меня выгнали с квартиры,в кошельке осталась всего тысяча рублей. Наш бизнес… он у нас и так держится на честном слове, а тогда совсем загибался. За аренду офиса, за заказанные цветы, саженцы мы заплатить не могли. Выходов было несколько. Бросить все, уехать к родителям – ты уже имел счастье познакомиться с маман.Пожить у Вэла – но у них с Костиком квартира размером с твою кухню. Вот тогда я и решил принять твое предложение…

Денис кивнул. Максим прерывисто вздохнул.

– Я планировал пробыть у тебя в квартире до весны,да и времени нам больше не требовалось. Весной нам с Вэлом должны были вернуть долг, мы бы смогли продержаться, если… совсем ничего на себя не тратить. И я пошел к тебе.А чтобы ты не утвердился в своем решении на мне жениться, старался демонстрировать себя с самой плохой стороны.Вышло довольно глупо. Мне надо было просто рассказать тебе правду – ты бы тогда сам отказался от этой затеи.

– Тогда тебе негде было бы пересидеть до весны…

– Знаешь, это не мое амплуа. Я думал, что у меня получится сыграть расчетливого стервеца, но для этого я слишком туп…

– Или слишком порядочен?

– Прости, Дэн…

– Малыш, да за что же мне тебя прощать? Я ведь тоже тебя использовал в корыстных целях, разве что сам и сразу в этом признался. В этом смысле мы квиты. Что касается дальнейшего… Надень кольцо, Максим. Оно твое. И соглашение тут ни при чем. Мы прожили с тобой под одной крышей один месяц из трех. Смею надеяться, ты стал больше мне доверять.Я ведь сдержал слово, не так ли?

– Ты о чем?

– Я ведь обещал, что не оскорблю тебя ни словом, ни жестом? Ты сам должен принять решение, а я… я просто люблю тебя, Макс. И прошу тебя стать моим супругом. Всерьез. Навсегда. Надень кольцо. Для тебя это не будет означать «да», если тебе требуется время на раздумье. Я подожду.

Максим смотрел на своего Прекрасного Принца сквозь слезы, закусив губу, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не кинуться Денису на шею.
Он знал, что с этим мужчиной ему быть не суждено…

***

В субботу днем паника достигла апогея и зацепила даже Ляпина с Лу.Последний был изгнан на балкон, где и выл в свое удовольствие, а первый – первый осваивал тяжелую и неблагодарную профессию повара.

Натертое приправами,чесноком и посыпанное сыром мясо благоухало на весь дом. Макс и Дэн в сотый раз высчитывали время, требующееся для его запекания.

Лукиано, выбравшись с балкона в полном изнеможении улегся охранять духовку от врагов. Немного очумевшие от кулинарных боев молодые люди присели на диван в гостиной, лениво оглядывая комнату.

Довольно большая, но для сегодняшнего количества гостей конечно маловата. Девять гостей, из них двое детей, а еще имеется очень большая и крайне невоспитанная собака…

– Завтра это все будет похоже на поле боя… после боя.

– Ты преувеличиваешь.

– Ты просто еще не знаешь моих племянников. Они за секунду могут даже Кремль разнести.

– Так странно…

– Что именно?

– Сегодня мне кажется… Что все по-настоящему!

– Так все и есть по-настоящему.

– Дэн, пожалуйста…

– Хорошо, хорошо, хорошо! Не буду. Но это так. Наши отношения совершили качественный шаг вперед. Или… нет?

– Я тебе жизнью и здоровьем обязан. Кстати, а почему ты меня в свою комнату перенес ?

– Ну… для меня это был единственный шанс увидеть тебя в своей постели… шучу! Там матрас мягче. Она светлее. Я решил, что там тебе болеть будет удобнее. Кроме того, я не хотел испытывать чувство вины, постоянно вламываясь к тебе в комнату.

Посидели, помолчали. Наметились сумерки. Было тихо и томно…

Глава 14.

Я не знал, сколько прошло времени и сколько раз Денис возносил меня на вершины блаженства.Мы любили друг друга до изнеможения, до полного опустошения, до крови на искусанных губах, до обессиленных рук и ног, раскинутых на влажной и мятой простыне…
Заснули мы в объятиях друг друга, а луна,подглядывавшая за нами заливала наши обнаженные тела серебром и покоем.
Утром я урвал еще пять минут счастья. Это когда – проснуться и знать, что все кончено, но все-таки еще можно себе позволить немножечко погреться в кольце этих крепких рук, послушать, как ровно дышит утомленный тобой любимый, улыбнуться и вспыхнуть при воспоминании о той бешеной, неконтролируемой страсти, которая вознесла нас обоих к тем небесам, на которых звезды…
Я осторожно выбрался из постели, торопливо подсунул Дэну подушку вместо себя и беззвучно рассмеялся, потому что Денис очень смешно причмокнул и прижал подушку к себе, не просыпаясь.
Потом я поцеловал сияющий алмаз, снял кольцо и положил его на прикроватную тумбочку.
Сборы заняли мало времени. Цветы останутся здесь – заберу со временем, а то и Денису подарю, он ведь неплохо научился за ними ухаживать.
Погладил по голове сонного Лукиано, и собака приветственно стукнула хвостом об пол.
Вскинул сумку на плечо и вышел на улицу, залитую солнцем первых весенних дней.
Слез не было, тоски тоже.Ничего не было.Я был легкий и невесомый, как воздушный шарик, наполненный гелием. Все тело пело от ощущения этой легкости, а душа… душа ко всему привыкнет. В том числе и к этому.
Я все-таки исполнил свою мечту.Станцевал со своим Прекрасным Принцем на балу и прожил с ним долго и счастливо… целую ночь. Целая ночь любви и счастья – разве этого мало? Иные проживают всю жизнь, так и не узнав, что это такое…
Я шел по улице и улыбался. Ветер шевелил волосы,а глаза блестели от не пролившихся слез – радостных и светлых.
Надо жить дальше. Даже если жить придется без Дениса.

***

Надо отдать Ляпину должное, он не стал метаться по квартире, названивать Валентину,матери Макса и всем прочим. Он как-то сразу все понял. По тишине в квартире, по открытой настежь двери в комнату Максима… А главное, по сверкающему кольцу, лежащему в бархатной коробочке на прикроватной тумбочке.
Шумский все-таки сделал по-своему, маленький гордец.Он выбрал свободу.А он,Денис, не смог заставить полюбить себя.
Он не сомневался в том, что этой ночью Максу было с ним хорошо. Объяснить – не объяснил бы, просто знал, что это так. Но теперь Максим ушел. Навсегда. Можно сколько угодно потрясать бумажками пятилетней давности, можно составлять все новые брачные контракты – Шумский свой выбор сделал.
Денис повел себя как взрослый и умный человек. Рассудительно и спокойно. Побрился, принял душ, позавтракал остатками вчерашнего пира, вымыл посуду, надел костюм, тщательно завязал галстук. Потом вспомнил, что не гулял с Лу, накинул куртку и вышел во двор.Пес носился по газонам, а Дэн стоял и смотрел в весеннее небо. Думал о Максе и о том, что больше ему никого не надо. Ни блондинов, ни брюнетов…
Всего за месяц черноглазый эльф вошел в его сердце и в его жизнь, впервые заставил почувствовать это счастье – возвращаться домой, где тебя ждут.
Он отвел Лукиано домой и отправился на работу.Секретарша чопорно с ним поздоровалась и принесла в кабинет большую кипу бумаг. Дела за этот месяц он основательно запустил. Денис уселся за стол и начал трудиться.

***

Март пролетел, наступил звенящий и теплый апрель. Денис по-прежнему торчал в Москве, оттягивая возвращение в Питер.И совсем не потому, что там предстояло объясняться с отцом. Просто… в Питере теперь жил Максим.И неважно, что он его не видел уже месяц.
Работы было много, работа позволяла отвлечься от мыслей о нем.Ляпин пахал как проклятый, домой приходил поздно, гулял с Лу и падал спать.

Однажды ему позвонила Галина Владимировна.Денис не ожидал звонка бывшей будущей родственицы и ненадолго впал в панику – что врать? Потом успокоился. Какая разница, если главное, что Макс больше не с ним.
Женщина была грустна и даже не очень многословна.

– Денисочка! Мне так нужно с тобой поговорить…. Нет-нет, Максика звать не надо. И не говори ему, что я звонила.

Ага,значит,семья ничего не знает.Тем лучше.

– Что-то случилось,Галина Владимировна? У вас голос грустный.

– Случилось.И уже давно, Денис, и я сама во всем виновата. Мой сын не хочет со мной разговаривать. Я так понимаю, он сменил номер мобильного, чтобы я не могла ему надоедать.

Бедная! Это ведь совсем не из-за вас. Это из-за меня...

– Галина Владимировна, я не думаю…

– Нет-нет, я вовсе не собираюсь ставить тебя в неловкое положение. Конечно, ты же должен во всем поддерживать своего будущего супруга.Тут вот в чем дело… Я знаю, почему он меня избегает. Это началось очень давно, еще лет пять назад. Мой мальчик пережил страшную душевную драму…

Ляпин навострил уши. Возможно, сейчас он узнает истинную причину ухода любимого.

– Он тогда был на каникулах, дома, и однажды я… мне очень стыдно, Денис, ты теперь обо мне подумаешь бог знает что… Ну да ладно.Я залезла в его вещи и нашла дневник. Его интимный дневник.

– Галина Владимировна, это, конечно, не слишком хорошо, но… между нами, многие родители так поступают. Просто из боязни за своих детей.

– Ты добрый мальчик. Я рада, что ты рядом с моим сыном. Так вот, в том дневнике я прочла о его несчастной безответной любви. Некий П.П.Скорее всего они учились вместе. Максимушка признавался в любви к этому П.П. буквально на каждой странице. А потом я прочитала его горькое признание о том, что П.П. его не любит, что у него есть другой, что они принадлежат к разным социальным слоям… там было что-то еще, но в этот момент Максим вернулся домой и застал меня с поличным. Он тогда очень рассердился, и я его не виню. Потом он уехал, и с тех пор наши отношения стали натянутыми. Он никогда не позвонит мне первый, хотя с отцом разговаривает очень часто. А сейчас… мне очень горько, Денис. Близится ваша свадьба, а он так меня и не простил, мой мальчик.Я ведь очень его люблю.

Денис сочувственно ухал и поддакивал, а мысли в его голове крутились как белки в колесе.

Так, значит, в юности у Максима уже была несчастная любовь по похожему сценарию? Богатенький сынок, любимчик всего курса – и мальчишка, безответно в него влюбленный. Возможно, он даже оскорбил чем-то Макса, посмеялся над его чувствами, отверг, когда тот пытался предложить ему свою любовь… После такого можно перестать доверять, это уж точно.
А еще можно так же безответно и горько любить эту сволочь всю оставшуюся жизнь. Возможно, Максим, с его постоянством и порядочностью, с его горячим добрым сердечком продолжает любить этого гада П.П. все эти годы – и тут влезает он,Денис Ляпин со своим идиотским контрактом, наполеоновскими планами насчет отцовской фирмы и точно таким же отношением к жизни, как и у П.П. В глазах Макса, конечно.
Естественно, что Шумский ему не доверял! Он бы на месте Максима поступил так же. А потом, когда их отношения наладились – но Макс продолжал любить того, первого, – он просто не захотел обманывать его,Дениса. Жить с нелюбимым для Шумского немыслимо.
Значит,Максим действительно его не любит…
В этих горестных мыслях Ляпин провел двое суток, на третьи в Московский офис вновь нагрянул отец. Денис встретил его мрачным взглядом человека, который за последние сорок восемь часов побывал в преисподней собственной души, так что грозно сдвинутые брови и недовольный вид отца для него – семечки.

– Здравствуй, сынок.

– Привет,отец.

– Не думал, что застану тебя здесь.

– Странно. Это мой кабинет. Был, по крайней мере. Хозяин ведь у нас ты.

– Не совсем, но об этом позже. Просто сейчас восемь часов утра, и даже твоего помощника еще нет на боевом посту.

– А его сегодня и не будет. Я его отпустил. Он проделал кучу работы за время моего жениховства.

– Вот об этом я и хотел с тобой поговорить.

– Садись. Выпьешь чего-нибудь?

– У тебя на рабочем месте есть спиртное?

– Только для клиентов. И босса.

– Гм… Налей немного виски.

Денис налил янтарный напиток в бокал и устало плюхнулся на свое место.

– Итак, что привело тебя в столицу на этот раз? Предупреждаю, у меня нет сил на споры, а ругать меня вроде бы не за что.

– Это касается твоей… женитьбы.

– Отец…

– Погоди, Денис. Я вот что хотел… Ты уверен, что тебе стоит жениться на этом парне?

– Та-ак! Что еще произошло?

– Я все еще под впечатлением семейного ужина,сын. Под БОЛЬШИМ впечатлением! Нет, его отец мне понравился, он хороший человек. Но когда я представил, что мне придется еще как минимум пару раз провести вечер с его матерью… Денис, это ужас какой-то, а не женщина.

– Да, Галина Владимировна производит впечатление.

– Это мягко сказано! У нее же рот вообще не закрывается! А что она несет? Представляешь, она уже собралась навестить нас в Питере и посмотреть на мои клумбы! На МОИ клумбы, Денис!

– Пап, дело в том, что…

– Она не переносит собак, но обожает кошек, а я их терпеть не могу. Она все время сюсюкает и стреляет глазками. Она носит розовое – а у меня аллергия на этот цвет…

– Отец,ты же рискнул? С бабушкой вы цапаетесь до сих пор…

– Твоя бабушка, а моя теща – великолепная, злобная, остроумная и ядовитая, как тарантул, фурия с прекрасным интеллектом и отличным чувством юмора. Все наши с ней стычки всегда доставляли нам обоим громадное удовольствие. До сих пор, несмотря на свои семьдесят пять лет, она умеет вывести меня из равновесия в течение каких-то пары секунд. Это совершенно другой случай.

– В любом случае, тебе не о чем беспокоиться. Я не женюсь на Максиме. Он меня бросил.

– Что? Опять?!

– Что значит – опять? Раньше бросал я, за это ты меня и упрекал. Учти, я вовсе не стараюсь обелить себя, и если ты отдашь фирму Мише…

– Да не отдам я ее Михаилу, я ее уже тебе отдал, просто ты об этом еще не знаешь… Но почему этот мальчишка с тобой так поступил?! Как он мог?!

– Пап, я что-то запутался немножко, ты хочешь или не хочешь, чтобы я на нем женился?

– Тут уже дело принципа. Чем ты ему не угодил? Хотя ты прав. Все к лучшему. Он конечно был миленький, особенно филейная часть, но общение с его матерью перечеркивает все!

Денис моментально завелся, вскочил и зашагал по кабинету.

– Отец, а с чего это ты решил, что ты – Господь Бог? Кто дал тебе право навешивать ярлыки? Да к твоему сведению, Макс – красивый, добрый,мужественный, обаятельный, умный, хозяйственный, чуткий, сексуальный, страстный, понимающий, отзывчивый, очаровательный, образованный, хорошо воспитанный молодой человек!!! Он вообще лучшее, что со мной в жизни случалось, понял?!

– Я не думаю…

– А мне все равно, что ты думаешь по этому поводу! Это моя жизнь, понимаешь? Мы говорим обо мне! Можешь командовать мною на работе,тут я снимаю шляпу и отступаю в сторону, но мою личную жизнь я строю сам!

– Прости меня,сынок.

– Я не… ЧТО?

– Прости меня,Денис. Я виноват перед тобой. Слишком много лет я командовал людьми и забыл, что есть некоторые области, куда вход воспрещен даже юристам. Особенно юристам.

– Пап…

– Разумеется, ты сам выберешь себе кого захочешь,хоть жениха,хоть невесту. И тогда, когда захочешь. Никакого отношения к профессии и к фирме это иметь не будет.

– Ты хочешь сказать…

– Я хочу сказать, что ты сам должен распоряжаться своей жизнью. Никак иначе.