Часть 1.

Подросток, лет семнадцати, давно уже вертелся рядом с хорошо одетой дамочкой. Его волновал вопрос: успеет ли он вытащить кошелек из сумочки этой богатенькой ротозейки до того, как та поймает такси...
Сама по себе задача для Алекса была простой, но обстановка вокруг немного усложняла подростку эту задачу. Во-первых, рядом с дамочкой крутился какой-то довольно упитанный лысоватый коротышка. Наверное, это дамочкин «кошелек» – или муж или любовник, – решил Алекс. Во-вторых, место было довольно многолюдным – как-никак торговый центр. В-третьих, одет Алекс был так, что сразу же привлекал к себе внимание. А, в-четвертых... в-четвертых, неподалеку крутились полицейские, которых Алекс боялся больше, чем ада, который непременно будет ему уготован после смерти.
И именно из-за четвертой причины ему даже захотелось бросить свою затею. Но соблазн, к сожалению, был слишком велик... Наверняка в сумочке у этой богатой дамочки или, на худой конец, у ее «кошелька» лежит внушительная пачка хрустящих купюр... Алекс непроизвольно сглотнул, уже чувствуя в своих руках вожделенные купюры... Как же они потом попируют с Максом, если все получится!
Подстегивая себя этой мыслью, Алекс пошел на абордаж. Подросток приблизился к дамочке, которая о чем-то оживленно беседовала с «кошельком», и легким жестом – словно бы Алекс лез в собственную сумку – открыл молнию и запустил руку в сумку женщины. К его глубокому разочарованию, никаких хрустящих купюр в сумочке не оказалось... Там был только флакон духов и ворох косметики.
Алекс, выругался про себя и, застегнул молнию. Дамочка даже не обернулась, настолько легкими были прикосновения подростка. Значит, придется залезть в портмоне «кошелька», решил Алекс. Мужчины обычно были более внимательны, чем женщины, так что эту попытку проделать будет куда сложнее... Алекс сквозь зубы втянул в легкие побольше воздуха и чмокнул «на удачу» колечко от пивной крышки, которое постоянно таскал на большом пальце. Оно всегда помогало ему. Должно помочь и на этот раз...
Практически не дыша и стараясь издавать как можно меньше звуков, Алекс засунул руку в оттопыренный карман коротышки, из которого свисал хлястик портмоне. Молодец, коротышка, похвалил подросток «кошелек». Ты, наверное, думал обо мне, когда совал портмоне именно туда... Коротышка, сделай вид, что ни хрена не замечаешь!
Мужчина действительно ничего не замечал. Он и его дама по-прежнему лили друг на друга сахарный сироп из слов. Алексу некогда было вслушиваться в их разговор, тем более, он отлично знал, о чем говорят эти двое после того, как отоварились в самом дорогом торговом центре города. Ах, мой дорогой, я купила себе такую сумочку, глаз не оторвать! – Я так рад за тебя, дорогая, ты достойна самого лучшего! – Ах, спасибо, милый! Ты у меня просто лапушка! – ну и тому подобную чушь... Алексу всегда было противно слушать такие разговоры. Посмотрел бы он на эту сладкую парочку в очереди за дешевым хлебом, там, наверное, они разговаривали бы по-другому...
Наконец-то! Алекс ликовал, тонкие пальцы подростка нащупали то, что искали. В портмоне коротышки лежала стопка денег, конечно, не такая уж и толстая – скорее всего, половину он уже успел оставить в торговом центре, – но все же... С замирающим сердцем Алекс вытащил вожделенные купюры и сунул их в свой карман, дело осталось за малым, закрыть портмоне «кошелька». Это было что-то вроде «фирменного знака» Алекса, из-за чего ему завидовали даже самые опытные воришки города. Он умудрялся не только обчистить сумочку, но и закрыть ее, создав видимость, что все так и было.
Но на этот раз лучше было бы обойтись без «фирменного знака», замок на портмоне коротышки оказался хлипким и, издав странный звук, что-то вроде «вжух», разъехался в разные стороны. Все бы ничего, но это «вжух» немедленно заставило обернуться коротышку. Растерянное лицо подростка, его потрепанный внешний вид сразу же навели «кошелек» на определенные подозрения, но Алекс не дал мужчине возможности определиться до конца. Он сделал несколько прыжков и оказался от коротышки на недосягаемом расстоянии.
– Полиция! Полиция! – завопил «кошелек», как будто ему дверями прищемили яйца. – На помощь, ограбили!
Ах ты, жертва пьяной акушерки! Это тебе-то нужна помощь?! – ругался про себя Алекс и, прибавив скорости, побежал дальше.
Слава богу, бегал он отлично. «Если ты не умеешь бегать, – объяснял Алексу его учитель, Платиновый Бертран – так его прозвали за то, что он много лет отсидел за кражу платиновых ювелирных изделий, – то вором тебе не быть... Первый же клиент сцапает тебя и отдаст на растерзание фараонам. Я вот не слушал своего учителя и оказался там, где лучше и не бывать...» Алекс, как губка впитывал слова учителя и, перед тем, как совершить свою первую кражу, он беспощадно над собой издевался, пробегая несколько километров в день. Эти уроки не прошли для него даром. Полицейским до сих пор не удалось схватить его, но Алекс до дрожи в ногах все равно их боялся.
Вот и сейчас, когда он бежал от полицейских во всю прыть, его сердце билось где-то в области горла, да так, что он даже боялся его ненароком проглотить. Через некоторое время Алекс отважился обернуться и убедился, что его опасения отнюдь не напрасны: копы и не думали отставать. Они бежали за ним, не сбавляя скорости, и Алекс понял, что если он не прибавит газу, то непременно окажется в их кутузке... И он ускорил бег, пытаясь утихомирить разбушевавшееся сердце, которое готово было вот-вот выскочить, только не из груди, а из горла, где оно выбивало барабанную дробь...
Алекс, вдруг вспомнил слова Макса, который частенько ему говорил насчет его пристрастия к «фирменному знаку»: «Столько преступников поймали из-за этой показухи... Неужели и ты хочешь попасть в этот список?» Алекс, конечно же, не хотел, и теперь до него дошло, что Макс оказывается был прав. Особенно хорошо дошло, когда он увидел перед собой высокий забор, увенчанный острыми пиками.
– Бляяя, я в полной жопе! – ругнулся подросток, чувствуя, как к глазам подступают слезы отчаяния.
Алекс обернулся – еще минута, и он будет в лапах полицейских. Перед его глазами встали все возможные ужасы тюрьмы. Алекс снова посмотрел на забор, пожалуй, свернуть себе шею или быть пришпиленным,как бабочка булавкой на этих кольях все-таки лучше, чем оказаться за решеткой. Преисполненный решимости,он метнулся к забору.
Лезть было крайне неудобно, но Платиновый Бертран в свое время дал Алексу несколько грамотных уроков лазания. Ноги сами находили зазубрины на заборе и не скользили по прутьям благодаря кедам, это утешало. Интересно, у копов такая же удобная обувь? – мелькнуло в голове Алекса. Он был уже почти наверху, теперь ему осталось только аккуратно пролезть между кольев и спрыгнуть... Спрыгнуть?!
Алекс посмотрел вниз и ужаснулся. Правильно говорят: лезть вверх гораздо проще, чем спускаться... Неужели он сможет это сделать, не свернув при этом себе шею? Прыгать все равно придется, другого выхода просто нет... Он сделал глубокий вдох и глянул на серый асфальт, который казался таким далеким и таким страшным... Но полицейские были гораздо ближе и куда страшнее. Поэтому Алекс зажмурился и прыгнул, пытаясь сообразить, как лучше сгруппировать свое тело, чтобы приземление получилось более безболезненным...
Соприкосновение с асфальтом было весьма неприятным, но все-таки не смертельным, чего он боялся. Алекс, кряхтя, поднялся, превозмогая боль в ногах, и с удивлением ощутил, что не только жив, но и практически цел... Отделался лишь парочкой ушибов и легким растяжением. А теперь – вперед и только вперед. Перед тем, как снова бежать, Алекс оглянулся назад и увидел смешную картину: два полицейских пытались влезть на забор. Их ноги соскальзывали с прутьев, и они скатывались вниз, как маленькие дети, пытающиеся взобраться на ледяную горку.
Алекс расхохотался – кажется, все позади, – чмокнул колечко от пивной крышки и вознес благодарные слова Платиновому Бертрану. А потом побежал, правда, не так быстро, как раньше. Но бежать-то уже было и не от кого...

*****

– Мама, послушай, я понимаю, что смерть дяди тебя не очень-то трогает. Но ты хотя бы сделай вид, что огорчена... – Эрик смотрел на свою мать скорее суровым отеческим взглядом, нежели сыновьим.
Впрочем, Матильда давно привыкла к такому положению дел. К тому же это не слишком ее беспокоило. После смерти мужа единственное, что
интересовало мать Эрика, были бриллианты, которые она с жадностью коллекционера скупала и раскладывала по всей квартире. Расточительность женщины отразилась на наследстве не лучшим образом. Уже через несколько лет после смерти отца Эрика – Луиса Валентайна – наследство поредело настолько, что Эрику пришлось всерьез задуматься о будущем.
Это туманное будущее нарисовала ему мать, сообщив о том, что недавно умерший дядя – Роберт – упомянул его в завещании. Матильда еще не знала, сколько получит ее сын, но надеялась, что завещание Роберта позволит ей не чувствовать угрызений совести за растраченное наследство мужа. Эрик был прав: смерть сводного брата мужа не очень-то ее волновала. Она никогда не любила этого выскочку – ведь он, в отличие от ее мужа, не был законным сыном старика Валентайна. Но самое страшное прегрешение ныне почившего Роберта заключалось в том, что он получил большую часть денег, оставленных стариком.
– Как это так! – причитала Матильда после похорон деда Эрика. – Родному сыну оставить меньше, чем приемному! Несправедливо!
Эрик не считал, что это так уж несправедливо. Дядюшка Роберт, несмотря на свою чудаковатость, всегда был душевным человеком и заботился о приемном отце до самой его смерти. В то время как Лукас был занят лишь делами и деньгами, которые приносили эти дела... Может быть, это было правильно, но, так или иначе, большую часть денег старика Валентайна получил именно приемный сын, чем вызвал недовольство у всей остальной семьи. Правда, чудаковатый дядя оказался совершенно нежадным человеком и предложил отцу Эрика разделить все по справедливости. Но гордый Лукас отказался: ему было тяжело признать, что приемный брат оказался куда великодушнее его...
Теперь пробил час и самого Роберта. Он доживал свой век в маленьком городке Кентербери, где его никто не навещал. Известие о его смерти получила Матильда, но обратила на него внимание только потому, что в нем говорилось о наследстве. А поскольку Роберт был бездетным мужчиной, у Матильды были все основания предполагать, что какая-то часть денег перепадет ее сыну, племяннику Роберта.
Эрик не разделял точку зрения матери, он все же переживал из-за смерти дядюшки и даже чувствовал угрызения совести из-за того, что не навещал его в последнее время. А еще Эрик сомневался, что «Чудила», как называли Роберта в семье, оставит что-нибудь племяннику, с которым у него не было близких отношений. Эрик подозревал, что Роберт распределит деньги весьма оригинальным образом. Ведь прозвище «Чудила» он получил именно потому, что его решения были зачастую странными.
Но мать есть мать, с ней невозможно не считаться. И если она настаивает на том, что Эрику лучше поехать в Кентербери и выслушать дядюшкино завещание, то он должен был поступить именно так... По крайней мере, узнав о том, что дядя ничего ему не оставил, маман наконец-то успокоится. Правда, в адрес дядюшки посыплется немало язвительных замечаний, но Роберту и при жизни было наплевать на мнение невестки, а после смерти – и подавно...
– Если бы я делала вид, что переживаю из-за смерти Роберта, я бы лицемерила, – ответила Матильда сыну тоном драматической актрисы. – Но мы оба знаем, что я его не любила, Эрик... Более того, терпеть не могла... Неужели ты хочешь, чтобы твоя одинокая несчастная мать предавалась такому пороку, как лицемерие?
– Мама... – почти простонал Эрик, опасаясь, что мать начнет развивать эту тему. – Пожалуйста... Ты же знаешь, я вовсе не хочу, чтобы ты лицемерила. Толика участия, сочувствия – вот, собственно, и все, что я имел в виду. Впрочем, оставим это. Если ты настаиваешь, я поеду в Кентербери. Но, пожалуйста, не рассчитывай на то, что дядюшка внес меня в завещании. Чем слаще иллюзии, тем тяжелее с ними расставаться...
– Хорошо, хорошо, – обрадованно кивнула женщина. Дело сделано – ей удалось уговорить сына. Теперь ее миссия выполнена, и она спокойно может отправиться домой, к своим восхитительным и бесподобным драгоценностям... – Кстати, – улыбнулась Матильда сыну, элегантно поднимаясь с кресла, – вчера я купила перстень с потрясающим бриллиантом...– она мечтательно прищурилась, вспоминая свое приобретение. – Если бы ты видел, какая у него игра... Если бы его можно было перенести на небо, он сиял бы, как самая яркая звезда...
Эрик кивнул, и вяло улыбнулся. Одержимость матери переходила все границы. Неужели, кроме драгоценных камней, их свойств и огранки, ее ничего больше не интересует? С этим оставалось только мириться. Она, к сожалению уже не в том возрасте, чтобы меняться, да и была ли мать когда-нибудь другой?

*****

В Кентербери, маленьком городке, не чувствовалось ни роскоши, ни бедности. Он как будто находился в четвертом, утопическом измерении и равнодушно взирал на условности других городов. Здесь не было роскошных особняков и не было убогих домишек. Дома отличались друг от друга и цветом, и архитектурой, и дизайном маленьких уютных двориков. Это удивило Эрика, привыкшего к тому, что вокруг – либо роскошь, либо полнейшее убожество.
Адвокатская контора, в которой должны были зачитать дядино завещание, находилась в тридцати минутах ходьбы от автовокзала, на который приехал Эрик. Он уже пожалел, что поленился забрать из ремонта свою серебристую красавицу, – перспектива идти пешком от вокзала не очень-то его прельщала. Ладно уж, пробурчал Эрик себе под нос, по крайней мере, осмотрю окрестности и подышу свежим воздухом.
Он поднял воротник своего черного пальто и пошел в сторону аллеи, которую отгораживал от проезжей части невысокий резной заборчик. Деревья, растущие по краям дорожки, потеряли последние листья и выглядели довольно уныло в свете зимнего солнца.
Эрик миновал длинную аллею, перешел дорогу, прошел еще немного вперед и уперся в красное кирпичное здание с надписью, сделанной большими белыми буквами: «Адвокатская контора Карсона Блэка». Он с облегчением вздохнул: ему не пришлось плутать по переулкам и расспрашивать прохожих, не снимая кожаных перчаток, Эрик нажал на звонок. Ему открыл мужчина с лицом, напоминавшим печеное яблоко.
– Здравствуйте, я – Эрик Валентайн, – представился Эрик. – Племянник... почившего... Роберта Валентайна.
– Пожалуйста, проходите, – сухим, словно шелест листа, голосом, ответил мужчина. – Мистер Блэк ждет вас.
Мужчина шире открыл двери и впустил Эрика в помещение. Эрик вдруг почувствовал себя неуютно, ему на мгновение даже показалось, что это – вовсе не адвокатская контора, а похоронное бюро. Это ощущение покинуло его лишь тогда, когда мужчина распахнул перед ним дверь в светлый и просторный кабинет Карсона.
Адвокат стоял спиной к окну возле большого деревянного стола, он сдержанно улыбнулся Эрику – учитывая повод, по которому молодой человек оказался в его фирме, – и кивнул.
– Насколько я понимаю, вы и есть Эрик Валентайн? – Эрик молча кивнул. – А я – Карстон Блэк, адвокат. Можно просто Карстон, без церемоний.
– Можно просто Эрик, – улыбнулся Эрик. Он огляделся по сторонам, но, к своему удивлению, в кабинете больше никого не обнаружил. – А где остальные? – удивленно поинтересовался он у адвоката.
– Остальные? А мы больше никого и не ждем. Вы единственный, кого мистер Валентайн упомянул в завещании... Да вы скоро и сами все поймете. Присаживайтесь, прошу вас.
Эрик рассеянно кивнул и сел на предложенный ему стул. Неужели его мама была права, и он – единственный наследник дядюшки? Его сердце взволнованно забилось. Не может быть... Если это действительно так, то мысли о работе в адвокатской фирме можно выкинуть из головы… Эта перспектива очень обрадовала Эрика. Ведь ему совсем не хотелось продолжать династию известных адвокатов, начавшуюся еще с его прапрадеда... Но радоваться пока рано. Кто знает, может быть, у дядюшки были немного другие планы в отношении племянника?
– Итак... – торжественно изрек Карстон, ковыряя ножиком сургучную печать на внушительном пакете. – Ваш дядя не просто оставил завещание... Он оставил вам диск, на который изложил все требования к своему единственному наследнику. – Мистер Пинсс, – обратился адвокат к сухощавому мужчине, который встретил Эрика. – Принесите, пожалуйста, ноутбук.
Начинается, усмехнулся про себя Эрик. Дядюшка даже перед смертью не вышел из привычного образа чудака... Тем не менее, он испытывал невольную зависть к почившему дядюшке, тот мог позволить себе чудачества. В отличие от отца Эрика, да и самого Эрика...

– Что ж, – произнес Карстон, – теперь мы можем выслушать завещание Роберта Валентайна.
Адвокат вставил диск и нажал на кнопку, и перед глазами Эрика возникло лицо дядюшки, испещренное сетью морщин. На этом увядшем от старости лице выделялись только глаза. Но они стоили многого: молодые, по-прежнему светящиеся живым задором и лукавством, они казались Эрику воплощением дядюшкиного характера и чудачества. У него дрогнуло сердце и не потому, что он ждал, когда дядя объявит его своим наследником. До него вдруг с неожиданной горечью дошло, что этого человека больше нет,что он уже не существует, не дышит, не смеется... А ведь когда-то Эрик был ребенком, и дядя возился с ним, держал его в своих огромных руках... На его глаза навернулись слезы. Но он не мог так опозориться в присутствии адвоката! Эрик затолкал свою боль, и горечь в самый дальний уголок души и, Эрик снова стал Эриком. Ведь Эрик Валентайн никогда не плакал. Ни при каких обстоятельствах...
Роберт лукаво улыбнулся племяннику с экрана.
– Здравствуй, Эрик, – поздоровался с ним Роберт. – Ты прекрасно знаешь, что твой дядя... Э... – Э... немного странноватый человек. Таким он был всю жизнь, таким и остался перед завершением своего жизненного пути... Жаль только его, то есть мои странности... не принесли никому ничего хорошего... Но я надеюсь, – хитро улыбнулся он, – сделать это хорошее после своей смерти... Дело в том, – Роберт посерьезнел, – что когда-то я вел довольно беспутную жизнь. И, конечно, как многие люди, совершал ошибки. Куда без них. Одна из этих «ошибок» – женщина по имени Лилиана Фурст, в которую я когда-то был без памяти влюблен... К большому сожалению, моя влюбленность не переросла в любовь. Хотя, кто знает, может, так и случилось бы, если бы не кое-какое обстоятельство. Ты, наверное, догадываешься, что этим обстоятельством была твоя покойная тетя Майра... Честно тебе признаюсь, – грустно улыбнулся дядя, – я женился вовсе не по любви, наш брак стал, да и был настоящей катастрофой... Мой приемный отец настойчиво требовал, чтобы мы обвенчались с Майрой, а у меня не оказалось силы воли, чтобы воспротивиться этому «многообещающему» браку... Так что о Лилиане мне пришлось позабыть. Я поступил с ней подло, очень подло... Бросил ее и даже не сообщил, что женюсь на другой... Меня до сих пор мучает совесть за этот гнусный поступок... Но самое страшное даже не в этом, Эрик... – Роберт опустил глаза. – Самое страшное заключается в том, о чем я узнал совсем недавно, когда пытался разыскать Лилиану... Она умерла, но у нее остался ребенок. И, по всей видимости, это мой сын. Его зовут Александр Фурст. Я не отважился связаться с ним. Судя по моим данным, он – маленький озлобленный волчонок. И я просто побоялся, что он плюнет мне в лицо, если я к нему подойду и попытаюсь объяснить, кто я такой... Он живет в крайней бедности. Я думаю, что мой сын заслуживает другой жизни... А теперь, – дядя выдавил из себя улыбку, – перейдем к делу. Ты, Эрик, мой племянник. Александр – мой сын. Ты – светский молодой человек с прекрасной репутацией и безупречными манерами. Он – мальчик из подворотни. Так вот, Эрик, если ты сделаешь из этого мальчика настоящего джентльмена, то получишь половину моих денег. Другую половину получит он. Все по справедливости, парень... Ты должен научить его хорошим манерам – думаю, это будет нелегкий труд. Ты и сам это поймешь, когда увидишь его... Ты должен научить его хорошо одеваться, правильно говорить, в общем, всем этим штучкам-дрючкам, что принято в свете... На это занятие у тебя есть ровно три месяца. Если через три месяца в том обществе, где ты вращаешься, в него не будут тыкать пальцем и спрашивать, что это за чудо-юдо такое, – половина того, что принадлежало мне при жизни, достанется тебе. Если нет – эта половина отойдет благотворительному фонду «Милосердие». Его порекомендовал мне мой адвокат, который и будет следить за твоей... работой. В случае твоего провала Александр получит половину моих денег и выберет свою дорогу сам... Но мне бы хотелось, чтобы у мальчика действительно был выбор: вращаться в обществе или жить той жизнью, какая ему будет больше по душе... Пусть он сам выберет свой путь... Все детали оговорены в завещании. Может, ты, конечно, и сердишься на меня, – улыбнулся Роберт. – Зато я задал тебе интересную задачу. Не правда ли? Согласись, подачка в виде завещания в твою пользу была бы куда скучнее... Вспомни «Пигмалиона». Молодой человек, который обучал Элизу Дулиттл, получал от этого удовольствие. Вот и ты постарайся насладиться своим занятием. Ну же, Эрик, не вешай носа! – Дядя угадал, в этот момент Эрик действительно насупился. – Ведь куда скучнее идти по стопам своего отца... Что ж, я прощаюсь с тобой, приятель.
Я верю в тебя и думаю, что ты справишься со своей задачей, хотя она, признаюсь, нелегка. Ах ты, Господи! – Дядюшка хлопнул себя по лбу. – Чуть не забыл. Не говори Александру о том, что половина суммы достанется ему в любом случае. Пусть малыш думает, что ваши условия – одинаковы. Иначе, боюсь, он просто напросто заберет свои деньги и откажется учиться... Ну, пока, Эрик. И еще раз: удачи тебе...

Экран погас. Эрик поднялся со стула и растерянно оглядел собравшихся в кабинете. Что ему делать? Послать дядю куда подальше или все-таки взяться за это дело? Он попытался вспомнить «Пигмалиона», читал же эту вещь, бесспорно, читал. Вот только немного подзабыл... Ему, конечно, очень жаль дядюшку Роберта... Но черт бы побрал этого старого мудака!

Жестами, позами, взглядами хлесткими
Ты белая ворона, фрик, ты для них заноза
Платье белое в красный горошек,
И день такой длинный, как сон, не хороший день
Держи себя в руках, прочь страх, он враг
Напряг этот ни к чему, подними флаг
Выживешь, всё пройдёт, ты же знаешь
Успокойся, ну ну ну всё не так бывает.
Quest Pistols

Часть 3.

– А манеры у мальчишки хуже, чем у ребенка... Я ему полчаса только объяснял, кто я такой. Два часа пытался объяснить, на каких условиях дядя оставил завещание... А еще час уговаривал его простить своего покойного отца и не отказываться от его денег. И только через час он переварил всю эту информацию и сообщил мне, что чуть позже примет решение. Итого: четыре с половиной часа, если не считать времени разъездов по их вонючему району и хождений по его соседям... – Эрик устало посмотрел на своего друга, Майкла Браско, и развел руками. – Вот такие бывают братья, дружище... От которых очень легко можно сойти с ума...
Майкл, молодой человек с постоянным выражением брезгливости на лице, сдержанно улыбнулся Эрику.
– За все нужно платить, – произнес он тоном проповедника. – И за то, что твой дядя был странным, и за то, что твой сводный брат не получил подобающего воспитания.
– Подобающего? О чем ты говоришь? Он не получил абсолютно никакого воспитания... Если бы ты слышал, как он разговаривает... Это просто уму непостижимо... Он ругается, как сапожник, а жестикулирует так, что я сидеть с ним рядом боюсь, – вдруг ударит. Мне кажется, я и за год не сделаю из него джентльмена. Дядюшка, скорее всего, даже и близко себе не представлял, на что меня обрекает.
– А по-моему, представлял, – заметил Майкл. – И сделал это специально, чтобы ты сразу отказался от своей части наследства.
– Брось, – отмахнулся Эрик. – Дядя был кем угодно, но подлецом он не был уж точно. Либо он был обо мне слишком высокого мнения, либо об Александре у него были самые поверхностные представления.
– Думаю, обучение этого оборванца дастся тебе легко...
– Издеваешься? – огрызнулся Эрик. – Мне завыть хочется! Как представлю, что он придет в мой дом, будет говорить на своем непонятном нормальным людям сленге, трясти руками, чавкать за столом, ходить в ужасных и безвкусных вещах... Хотя, – Эрик улыбнулся, вспомнив о том, что именно ему предстоит «править балом», – я ведь могу его переодеть... Надо будет заняться этим в первую очередь. Если бы ты его видел, Майкл... Потертые рваные джинсы, из которых колени торчат, непонятная куртка, а на пальце кольцо, не пойми из чего... И еще этот нелепый разноцветный шарф на шее. Пугало, настоящее пугало! Конечно, некрасиво, так отзываться о собственном брате, но такого кошмара я еще никогда не видел!
– Пигмалион и Галатея, – иронично произнес Майкл. – Вероятно, твой дядя и впрямь был не от мира сего, если решил воплотить в жизнь сие бессмертное произведение. А ты, – лукаво усмехнулся друг, – смотри, не влюбись в свою Галатею, как профессор Хиггинс...
– Кто-кто?
– Герой книги «Пигмалион».
– Все позабыл... – махнул рукой Эрик.
– Напрасно. Перечитай. Опыт такого рода тебе ооочень пригодится, – ехидно усмехнулся Майкл.
– Все шутишь? – Эрик метнул на друга раздраженный взгляд. – А мне, между прочим, не до шуток... Я уже не знаю, на что мне и надеяться. То ли на то, что этот мальчишка решит отказаться от денег, то ли на то, что он согласится и приедет сюда... Мне, конечно, не хочется продолжать почетное занятие Валентайнов, но, если я упущу дядюшкино наследство, то так оно и будет...
– Не понимаю, – скривился Майкл, – откуда такое нежелание пополнить ряды почетных адвокатов... У тебя для этого все есть: образование, имя отца, положение в обществе, и ум, наконец... Ты мог бы защищать влиятельных людей и получать за это огромные деньги.
Эрик пожал плечами. Он мог бы объяснить, но едва ли Майкл его поймет...
– Не знаю. Просто это занятие мне не по душе. Я с удовольствием занялся бы чем-нибудь другим, но чем именно, пока еще не знаю. Кстати, – поспешил Эрик сменить тему разговора. – Моя маман, как ни странно, поддержала эту затею.
– Какую?
– Заняться воспитанием сводного брата. Разумеется, я отдаю себе отчет, что ее волнуют исключительно дядюшкины деньги... Но все равно, мне казалось, что она с ужасом воспримет условия завещания.
– И что она сказала? – полюбопытствовал друг.
– Что делать джентльмена из оборванца – не самая грязная работа.
– Так и выразилась – грязная?
– Так и выразилась. Пожелала мне удачи и обещала помочь, чем сможет. Сомневаюсь, конечно, что она чем-то сможет мне помочь. Главное, чтобы не мешала, – улыбнулся Эрик. – Но то, что она не встала на дыбы из-за Александра, уже можно считать помощью.
– Деньги, друг мой, деньги, – с философским видом произнес Майкл. – Ради них кто угодно будет молчать...
– Надеюсь, ты ошибаешься.
– Я, к сожалению, не ошибаюсь, и ты сам об этом знаешь.
Эрик понимал, что отчасти друг прав. Философия Майкла примитивна, но ее придерживается большинство людей. И он сам, Эрик Валентайн, – не исключение. Если бы он был исключением, то уже давно бы плюнул на это наследство... Все же он не мог сказать о себе, что ради денег готов на все... Правда, может быть, это очередная иллюзия, самообман? И в глубине души он согласится на все, что угодно, лишь бы получить деньги, которые обеспечат ему привычную комфортную жизнь? Но тогда, наверное, он бы воспользовался громким именем отца и стал адвокатом. Но ведь он не сделал этого до сих пор? А мог бы... Размышления Эрика прервал голос дворецкого, доносившийся из холла:
– Мистер Валентайн! Мистер Валентайн! К нам ворвался какой-то ненормальный! Он утверждает, что пришел именно к вам!
Друзья переглянулись.
– Ненормальный? – переспросил Эрик. – Очевидно, это Александр.
– Он все-таки решился?
– Судя по всему, да. Пойдем, ты сам все увидишь...
Эрик поднялся с кресла и торопливыми шагами направился в холл. Майкл последовал за ним, воодушевленный его рассказом. В жизни Майкла было не так уж много впечатлений, поэтому он надеялся, что представление, которое устроит сводный братец друга, будет интересным. И Майкл не ошибся...
В холле разыгрывалась интереснейшая сцена. Новообретенный брат Эрика изо всех сил налег на дверь, а дворецкий пытался сдержать его натиск, что у него довольно плохо получалось. С победным криком: «А ну свали, старикашка!» раскрасневшийся Александр ворвался в холл дома. Дворецкий свалился на пол, прихватив с собой вешалку для одежды, за которую так тщетно пытался удержаться.
– Что старый,думал – твоя возьмет? – поинтересовался Алекс у дворецкого, заваленного ворохом одежды, благородно протягивая тому руку помощи. – Знай наших!
Дворецкий побрезговал рукой подростка и предпочел подняться сам, глядя на хозяина дома с собачьей преданностью. Вы видите, я пытался, но ничего не получилось, говорили его глаза. Эрик понимающе кивнул дворецкому.
– Простите, Якоб, я забыл вас предупредить... Этот мальчик... Александр...
– Алекс, – перебил Эрика подросток. – Я хочу, чтобы меня называли Алекс.
– Алекс, – исправился Эрик. – Он мой брат. Точнее, сводный брат. Алекс... Алекс – сын дяди Роберта.
– Но ведь у мистера Роберта... – выпучил глаза дворецкий.
– Не было детей, – закончил Эрик. – Алекс – внебрачный ребенок. Какое-то время Алекс будет жить у меня. Мне нужно будет его научить... манерам. Так что, прошу тебя, Якоб, относись к нему так же, как относишься ко мне...
– Хорошо, мистер Валентайн, – подобострастно кивнул дворецкий, но Эрик успел увидеть, что в глазах дворецкого блеснул недобрый огонек. – Добрый вечер, мисстер Вален…
– Фурст, – улыбнулся Алекс. – Старый, давай по-простому: Алекс...
– Никаких «по-простому»! – запротестовал Эрик. – Якоб, обращайтесь к нему «мистер Фурст». Иначе он никогда не усвоит хорошие манеры.
– Но... – начал, было, Алекс, но Эрик тут же его перебил:
– Алекс, вы сюда пришли, чтобы стать джентльменом. Я должен вам помочь. А для этого вам надо будет меня во всем слушаться , понятно?
– Понятно, – помрачнел подросток. – Братец, только давай не будем друг другу выкать. Мы же вроде как родственники... Пускай не совсем, но родственники...
– Хорошо, – милостиво согласился Эрик. – Только прошу тебя, не называй меня братцем. Меня зовут Эрик.
– Заметано. А это что за тип? – Алекс ткнул пальцем в Майкла. – Очередной мой братец?
– Нет. – Эрик повернулся к другу, от души наслаждавшемуся этой сценой. – Это мой друг. Майкл – это мистер Фурст. Мистер Фурст, – Эрик повернулся к Алексу, – это Майкл Браско. И очень прошу тебя, Алекс, не тыкай в людей пальцем. Это очень неприлично...
– А как же я тогда спрошу, кто это, если не тыкну пальцем? – растерялся Алекс.
– Задашь вопрос: «А кто этот молодой человек, который стоит за твоей спиной?»
– А если их двое будет?
– Тогда спросишь: «А кто этот молодой человек в синем пиджаке, который стоит за твоей спиной?» – На Майкле действительно был синий пиджак.
– А если они оба будут в синих пиджаках, и оба будут стоять за твоей спиной? – не унимался подросток.
Эрик готов был уже взорваться, а Майкл почти пополам согнулся от смеха. Да, нелегок хлеб учителя, подумал Эрик. Он с горем пополам взял себя в руки и более-менее спокойным тоном ответил:
– Тогда найдешь в одежде или во внешности человека отличительную деталь и упомянешь ее в вопросе. Надеюсь, тебе все понятно? – опередил Эрик очередное «а если» Алекса.
Алекс кивнул. Даа, видать стать джентльменом не так просто, как ему казалось...
Поток вопросов, наконец, иссяк, и Эрик смог поинтересоваться:
– Ты взял с собой вещи?
– Вот... – Алекс смущенно показал на небольшой рюкзачок, который висел у него на плече.
– И все?
– Да... У меня больше нет вещей, – окончательно смутился подросток.
– Что ж, тем лучше, – пробормотал Эрик. – Сегодня уже поздно, поэтому наши занятия начнутся завтра. Якоб покажет тебе твою комнату, надеюсь, ты быстро освоишься... В восемь мы ужинаем. Магда, кухарка, тебя покормит. А я... – Эрик опустил глаза. Ему было неудобно обманывать Алекса. Но, если он останется, то впечатлений будет слишком много, чтобы Эрик смог их быстро переварить... – А у меня... с Майклом дела. Так что я вернусь поздно, ты можешь лечь спать и меня не дожидаться... Договорились, Алекс? – Александр кивнул, а Майкл окинул друга удивленным взглядом. Эрик подал ему знак, чтобы он молчал. – Отлично. До завтра, Алекс.
Эрик помахал рукой растерянному подростку, и они с Майклом вышли из дома.
– Что-то я не помню никаких дел... – ехидно заметил Майкл. – Нехорошо врать... Тем более, при первом знакомстве.
Эрик покосился на друга, словно спрашивая: «И ты, Брут?».
– Ты же видел его... Я испугался, что он меня с ума сведет...
– Дальше будет хуже. Откажись сейчас, если боишься, что не справишься...
Они подошли к автомобилю Майкла. Майкл нажал на кнопочку на брелке, и машина несколько раз пискнула – сигнализация отключилась.
– Сегодня я высплюсь, а план действий продумаю уж завтра, – задумчиво произнес Эрик. – Главное, нарисовать правильную схему. Она – залог удачи.
– Ты сам-то себе веришь? – поинтересовался Майкл.
– Не знаю. – Эрик приподнял полы пальто и уселся на переднее сиденье машины. – Я уже ничего не знаю...

*****

Обрадованный тем, что дворецкий наконец-то спустился вниз, Алекс закрыл дверь в свою новую комнату и с разбега прыгнул на огромную кровать. Какая мягкая! Какая большая! Мр-р-р… За всю свою недолгую жизнь Алекс ни разу не спал на такой кровати... А ведь мог бы, если бы его папаша не бросил его мать...
Валяясь на кровати, Алекс начал размышлять о своем отце. Он не успел даже узнать его и уже потерял... Алекс не мог сказать, что ему было жаль Роберта, который так поступил с его матерью, но в душе он все же чувствовал какое-то разочарование. Ему очень хотелось посмотреть на своего отца, увидеть его хотя бы раз. Пусть только для того, чтобы плюнуть в лицо и отвесить пару оплеух за то, что мать воспитывала сына одна и умерла потому, что тяжелая работа и жизнь в беднейшем районе сломили ее здоровье раньше времени... Но в жизни получилось так, что его отец тоже умер, так и не познакомившись с ним. Эрик сказал, что Роберт испытывал запоздалое раскаяние и пытался разыскать его мать. Но было уже поздно. Мама умерла...
Кстати, братец показался Алексу довольно скучным типом. Чистенький, с аккуратной стрижкой, прям как барышня, он вызывал у него смех и недоумение. Но в роли учителя Эрик выглядел довольно убедительно. Алекс снова почувствовал себя школьником и даже успел испытать перед Эриком трепет, когда тот начал объяснять ему, как правильно себя вести. Хотя... все эти идиотские правила – что нельзя показывать пальцем и все такое – уже начали раздражать его. Почему, вместо того чтобы указать на человека, нужно задавать такие сложные вопросы? И вообще, зачем усложнять и без того непростую жизнь? Пока Алекс не понимал логики богатых. Ему была известна только одна логика – логика нищеты. Вот эту логику и правила нищеты, Алекс усвоил отлично. Если ты сможешь быть хитрым, то выживешь, если нет... Отправляйся за решетку или умирай на своей кровати с торчащими пружинами.
Но сейчас Алекс не хотел грустить, вспоминая свою жизнь. Он хотел стать джентльменом, получить кучу денег и открыть свое дело. И ему казалось, что цель оправдывает средства... А еще ему очень хотелось осмотреть дом. Ведь его братец, тьфу ты, Эрик, предложил это сделать...
Алекс легко вскочил с кровати, подошел к двери и осторожно приоткрыл ее. Главное, не напороться на дворецкого. Ему показалось, что этот старик следил за каждым его шагом. Алекс не мог его понять. Почему дворецкий смотрел на него с такой неприязнью и подозрительностью? Может быть, только такие типы становятся дворецкими? Кто знает?
Стараясь не шуметь, Алекс выскользнул из комнаты. Кажется, все тихо. Он на цыпочках пробрался по коридору, с удивлением разглядывая широкие резные перила, огромные цветы в кадках, роскошные ковры, которые кто-то, оказывается, мог постелить себе под ноги. Если бы Алекс был на месте этого человека, то он бы повесил такой ковер на стену, и любовался бы им всю жизнь...
По дороге Алекс увидел еще несколько комнат и в две из них засунул свой любопытный нос. Первая оказалась огромной библиотекой,в которой книжные шкафы со стеклянными дверцами достигали потолка. Алекс себе даже представить не мог, сколько книг впихнули в эту библиотеку. Неужели Эрик читал все это? Тогда он – самый умный человек на свете. Подросток невольно проникся восхищением к своему брату. Если бы у и него было столько же денег, сколько у родителей брата, тогда и он мог бы каждый день читать такие книжки...
За библиотекой располагалась еще одна комната.По всей видимости,это был кабинет Эрика.Алекс подошел к высокому деревянному столу и шлепнулся на стул. Голова подростка возвышалась над столом всего на несколько сантиметров. Алекс недовольно слез со стула. Какой же он все-таки маленький!
За библиотекой располагалась еще одна комната, но в нее Алекс попасть не смог, потому что комната была заперта на ключ. Может, это спальня бра... тьфу ты, Эрика, предположил Алекс. Там, наверное, шикарно, подумал подросток и решил спуститься вниз для дальнейшего осмотра дома.
Вскоре от разноцветных ковров, блестящих обоев, всевозможных безделушек и статуэток у Алекса начала кружиться голова. К тому же дом был довольно большой, и он вскоре понял, что заблудился. Бредя наугад и стараясь не наткнуться на дворецкого, Алекс наткнулся на кухню. Во всяком случае, это было похоже на кухню: блестящая серебристая раковина, галерея половников, лопаточек и прочих блестящих кухонных приспособлений, чистенькие прихватки, сшитые из яркой ткани... Сомнений не оставалось. Это была кухня. Но насколько же эта кухня отличалась от той, что была у него в квартире... За его спиной послышался шорох. Алекс испуганно обернулся – неужели пронырливый старикашка его все-таки нашел? Но Алекс ошибся. За его спиной стояла пышногрудая светловолосая женщина. Она улыбалась, и улыбка у женщины была настолько заразительной, что Алекс, позабыв свой страх, улыбнулся в ответ.
– Значит, ты тот самый Александр? – обратилась к подростку женщина.
– Ага, – кивнул Алекс. – Только называйте меня Алекс. Пожалуйста...
– Да ради бога. Алекс – так Алекс, – легко согласилась женщина. – Есть хочешь, Алекс?
– Да... – смущенно признался подросток. – Очень. Совсем о еде забыл, потому что дом осматривал. Он – клевый...
– Что?
– Красивый...
– А-а... Присаживайся, Алекс. – Женщина указала Алексу на стул. – Что стоишь как неродной?
– А я и есть неродной. – Алекс сел на стул и улыбнулся. – Мой отец был приемным сыном...
– Ну и что? – пожала плечами женщина. – Зато по закону – родным... Кстати, меня зовут Магда. Я работаю в этом доме кухаркой.
– Круто! – искренне восхитился Алекс. – Вы, наверное, готовить хорошо умеете?
– Умею, – рассмеялась кухарка. – Сейчас попробуешь мою стряпню...
– Если ты не забыла, Магда, ужин в восемь, – раздался из-за двери голос дворецкого.
Старикашка все-таки добрался до меня, с тоской подумал Алекс.
– Если ты не забыл, Якоб, когда хозяин хочет, есть до восьми, мы подаем ужин раньше... – не растерялась женщина.
Молодчага! – мысленно похвалил кухарку подросток. Похоже, между кухаркой и дворецким давняя вражда. Что ж, в этом случае Алекс с большим удовольствием примет сторону кухарки...
– Но это – хозяин, – возразил Якоб. Слово «хозяин» он произнес так, будто это было самым великим из всех слов на свете.
– Между прочим, – сухо ответила Магда, – мистер Валентайн просил нас относиться к мальчику, как к нему самому... Так что, Якоб, Алекс будет есть тогда, когда захочет.
Дворецкий сморщился и презрительно покосился на Алекса.
– Мистер соблаговолит принять ванну после ужина? – подчеркнуто вежливо поинтересовался Якоб. – Я постелил в вашей комнате чистое белье...
И мне не хотелось бы, чтобы вы его испачкали, закончил про себя Алекс. Немного задумался и попытался ответить в тон дворецкому:
– Мистер... соба... согла... соблаговолит принять ванну только в том случае, если и ванна будет чистой...
Кухарка хихикнула. Когда Алекс выговаривал слово, получилось очень смешно, но все же удар попал в точку... Дворецкий нахмурился и ретировался с кухни.
– Вот гад какой, – пробормотал подросток себе под нос.
– Якоб – очень неприятный человек, – согласилась Магда. – От него можно ожидать чего угодно. Он служит хозяину и предан ему, как собака... Но скажу тебе по секрету, мистеру Валентайну это не очень-то по душе...
– Почему же он тогда его держит? – поинтересовался Алекс.
– Этого дворецкого настоятельно рекомендовала мать мистера Валентайна. Он не смог отказаться... И, главное, Якоба не за что уволить – он безукоризненный дворецкий.
– А по-моему, он абсолютный гандон! – В сердцах выпалил Алекс. – Поэтому видать и устроился работать дворецким.
– На, поешь лучше. – Женщина поставила перед Алексом тарелку с наваристым супом и положила несколько бутербродов. – Если захочешь, я подогрею второе...
Алекс благодарно взглянул на кухарку.
– Как хорошо, что не все в этом доме похожи на злобного старикашку!
Магда улыбнулась.
– Я открою тебе еще один секрет: не все дворецкие похожи на Якоба. У меня есть один знакомый...
С удовольствием съев две тарелки супа, бутерброды и три бифштекса, поболтав с Магдой, которая оказалась весьма разговорчивой, Алекс отправился принимать ванну. Все, что он увидел в доме, удивило и восхитило его, но ванная... ванная просто повергла его в шок. Огромная, сверкающая белоснежным кафелем и зеркалами, она напомнила ему волшебный дворец из сказок.
– Охуеть! – Взвизгнул Алекс. – Ну, ничего себе!
Он быстренько скинул с себя одежду, открыл кран и огляделся в поисках мыла. На стеклянных, светящихся чистотой полочках стояло столько всего, что у него глаза разбежались. Там были и стеклянные бутылочки с разноцветной блестящей солью, похожей на жемчужины, и флакончики с пятью или шестью видами пены, и какие-то коробочки с кремами, и пузырьки с шампунями...
– Чтоб я сдох... – восхищенно прошептал подросток.
Кто бы ему еще объяснил, как всем этим пользоваться? Алексу не хотелось идти на кухню и спрашивать у кухарки. О том, чтобы обратиться к дворецкому, и речи быть не могло. Поэтому Алекс принял единственно верное для себя решение: экспериментировать. Он вылил в ванну половину флакона розовой пены, высыпал половину упаковки морской соли, поставил на краешек ванны пузырек с шампунем и, довольный собственной сообразительностью, залез в благоухающую воду.
Красотища! Алекс стащил с крючка пушистую мочалку и вылил на нее гель для душа. Хорошо бы еще не ошибиться, и эта пахучая жидкость была предназначена именно для мытья тела... А все-таки его братец, тьфу ты, Эрик, похож на девчонку... Мало того, что он видать волосы утюжит, принимает ванну со всякими бабскими прибамбасами, так он еще и душится так, что от него за километр несет этими самыми духами... Алекс вспомнил запах, исходящий от Эрика. Он не мог сказать, что запах ему не понравился, но все же так душатся только девчонки...
Алекс блаженно вытянулся в огромной ванной и представлял себе, что бы сказал Макс, если бы увидел его в этом богатом доме. Или Платиновый Бертран... Или Мартин... Мартина, наверное, вообще бы разорвало от зависти. А вот Макса он непременно сюда пригласит. Ведь Эрик сам ему сказал, что сейчас этот дом – это его дом...
Глаза подростка начали слипаться. Алекс чувствовал, что вот-вот заснет. Надо отсюда выбираться, сказал он себе. Но тело его не слушалось. Он лежал, будто его околдовали этими запахами, этой водой, он не мог даже пошевелиться... Вскоре глаза Алекса закрылись, и он погрузился в сон.

*****

– Якоб! – Эрик окинул дворецкого суровым взглядом. – Я же просил тебя проследить за мальчишкой, объяснить, как и чем нужно пользоваться!
– Но, мистер Валентайн... Не мог же я ломиться к нему в ванную...
– А! – махнул рукой Эрик и бросил дворецкому пальто. – И как, по-твоему, я должен теперь его оттуда вытаскивать? – На этот вопрос дворецкий не мог ему ответить. – Вот черт! – в сердцах воскликнул Эрик и надавил плечом на дверь ванной. Дверь не поддавалась. Эрик надавил еще раз. Безрезультатно. – Якоб, помоги мне.
Эрик повернулся к дворецкому, и Якоб с неохотой присоединился к этому занятию. По скромному мнению дворецкого, этот мальчишка не стоил ни того, чтобы его пускали в ванную, ни того, чтобы его оттуда вытаскивали. В конце концов, кто он такой, чтобы пользоваться ванной хозяина? Он еще хуже прислуги, этот маленький оборванец...
Благодаря общим усилиям, защелка слетела и дверь распахнулась. Взгляду Эрика предстала трогательная картина: Алекс лежал с закрытыми глазами, откинув голову на бортик ванной, и, по всей видимости, крепко спал. Обнаженное тело подростка было прикрыто благоухающей пеной, сверкающей серебряными огоньками блесток. Его алый, полуоткрытый чувственный рот, казалось, призывал к поцелую... Эрик ощутил вязкое, томительное, но приятное чувство в паху, от которого у него слегка закружилась голова. Или виной тому были духота и сладкий запах, разлитый по ванной?
Но одно Эрик знал наверняка: как только это соблазнительное существо откроет свой рот, вся магия, все его очарование исчезнет, лопнет, как мыльный пузырь... Зачем же тогда Бог дал Алексу это прекрасное тело, это очаровательное лицо? Разве не затем, чтобы приковывать к себе взгляды? Алекс – как не ограненный алмаз, который можно превратить в бриллиант, сияющий множеством граней. И это – в руках Эрика...
Эрик тяжело сглотнул – вид почти обнаженного Алекса (пена не считается) вызывал у него явно не братские чувства... Впрочем, откуда им было взяться? Ведь они росли отдельно, и потом, Алекс не был ему братом по крови... Да какая разница, одернул себя Эрик. Это было лишь минутной слабостью, не более того... И потом – он прав, Алекс заговорит, когда проснется. И тогда его восхитительное тело не будет иметь для него уже никакого значения... То ли дело Виктор, который обладал и великолепным телом, и чарующим голосом, и безупречными манерами... Как же прекрасно он сегодня выглядел…
Эрик вздохнул, отогнав от себя приятное воспоминание, и осторожно тронул спящего подростка за плечо. Алекс не проснулся, лишь тихо засопел. Тогда Эрик снял с крючка большое мягкое полотенце, наклонился и, завернув в него Алекса, вытащил его из ванной.
– Да он высыпал в ванну половину запасов вашей расслабляющей соли, —
подал голос дворецкий, который все это время детально осматривал запасы пены и соли, уничтоженные Алексом. – Поэтому его и сморило. Да он так изведет все ваши запасы, мистер Валентайн.
Эрик нахмурился.
– Не будь мелочным, Якоб. Я куплю новые. Займись ванной, а я отнесу мальчика наверх.
– Хорошо, мистер Валентайн.
Алекс оказался на удивление очень легким,Эрик почти не чувствовал его веса. Алекс был такой маленький и хрупкий, что Эрик испытал умиление, глядя на него. Он прошел в спальню и аккуратно положил Алекса на кровать. Его пальцы ласково убрали вьющуюся черную прядь за ушко подростка и невесомо прикоснулись к нежной коже щеки. Алекс еле слышно позвал во сне маму и вцепился тонкими пальцами в ткань подушки. Эрик еще немного постоял возле кровати брата, затем резко развернулся и вышел.
Теперь пойду спать. Что-то я сегодня устал... Думал Эрик, шагая в сторону своей комнаты.
Но сон не пришел к нему, даже когда его голова коснулась подушки. Он был занят мыслями о том, как из Алекса сделать джентльмена, как огранить этот алмаз. Эта метафора чем-то сближала его с матерью, которая была помешана на драгоценных камнях. Но Эрику уже было все равно на такое сравнение, он вошел в азарт. Он хотел сделать этого мальчишку, если не совершенным, то уж точно – восхитительным покорителем сердец. И Эрик должен добиться этого, чего бы ему это ни стоило...

Здесь деньги не ждут,
Когда их сожгут
В их власти, дать счастье и счастье отнять
Но только не мне
Я сам по себе
И темные улицы манят меня
Минуту еще, мой ветер не стих
Мне нравится здесь в Королевстве Кривых.
Пикник.

Часть 5.

Александр очень хотел попасть в тот самый торговый центр, около которого он так часто встречал роскошных дам и их пухлых «кошельков» с огромными фирменными пакетами… Но, к сожалению для него, это место было слишком опасным. Вдруг его кто-нибудь узнает из обворованных им. Тогда беды точно будет не миновать. И, что будет самое страшное, он не только сам попадется, но и Эрика опозорит, который совершенно ни при чем...
Но страхи Алекса оказались напрасными. Эрик привез его в другое место. Это было высокое здание, сделанное полностью из синих зеркал, как показалось Алексу.
– Чтоб меня на месте разорвало! – воскликнул Алекс. Он выбрался из автомобиля Эрика и восхищенно рассматривал величественное здание. – Да это просто п...
– Алекс, – сурово пресек восторги подростка Эрик. – Научись выражать свое восхищение другими словами. Например, почему бы тебе ни сказать: «какое красивое здание» или «ничего подобного я в жизни не видел»?
Алекс развернулся к Эрику и прищурил свои синие глаза. На его лице было крупными буквами написано: «Чувак, ты опять все испортил». Но Эрик был непреклонен.
– Повторяй за мной. Какое красивое здание!
– Какое красивое здание... – уныло повторил подросток, усердно разглядывая носки своих кед.
– Ничего подобного я в жизни не видел!
– Ничего подобного я... Послушай,бр… Эрик, но ведь в этой зае… в этих твоих словах нет ничего радостного. Они какие-то скучные что ли...
– По-твоему, «чтоб меня разорвало» – веселее?
– Ага…
– Не «ага», а «да». Просто «да».
– Да. Когда я говорю «чтоб меня разорвало», в этом – все мои чувства... А когда я говорю: «как прекрасно» или подобный бред... Вся радость пропадает...
– Алекс, пойми, если ты произнесешь эту фразу в обществе известнейших людей, на тебя посмотрят как на идиота. Ты хочешь выглядеть идиотом?
– Нет.
– Значит, надо говорить «как прекрасно».
– Лады... – Алекс разочарованно махнул рукой. А он-то думал, что богатым живется гораздо веселее, чем бедным. Если они не могут говорить, что хотят и где хотят, какая же в этом радость? Лучше уж молчать, чем проявить свой восторг такими скучными восклицаниями. Но, если Эрик считает, что это будет звучать умно... – Ничего подобного я в жизни не видел... – уныло произнес Алекс.
– Превосходно, – похвалил подростка Эрик. – Больше энтузиазма в голосе, и будет просто блестяще. А теперь – пойдем. Нам предстоит несколько тяжелых часов...
Алекс хотел поинтересоваться, почему это их ждет «несколько тяжелых часов», они ведь идут всего-навсего покупать одежду, но передумал.
Потому что, как только они вошли в здание, он сразу позабыл обо всем на свете. За раздвижными стеклянными дверцами, отделяющими одни помещения от других, было столько интересного... Украшения из золота, серебра и сверкающих камней, чудные статуэтки из фарфора и бронзы, разноцветные флакончики и затейливые висюльки из стекла и разноцветных перьев, последние понравились Алексу больше всего. Он даже от Эрика отстал, чтобы рассмотреть их поближе.
– И что ты здесь нашел? – поинтересовался Эрик, которому пришлось за ним возвращаться. – Я, между прочим, решил, что ты заблудился...
– Извини, – смущенно пролепетал Алекс, прикрывая пушистыми ресницами синий огонь, полыхающий в раскосых глазах. – Я тут... э-э-э... – Ему было стыдно признаться Эрику в том, что он прилип к витрине из-за каких-то перьев и висюлек.
А Эрик уже и сам увидел «музыку ветра», подвешенные к потолку.
– А-а... Любуешься «ветерками»?
Алекс кивнул, все еще смущаясь.
– Если будешь умничкой, я куплю тебе один из них, может быть даже два. Когда мы закончим с выбором одежды.
Сердце Алекса подпрыгнуло и радостно забилось, но он не смел показать своей радости Эрику. Неужели и у него будет висеть такая штука?! Он не мог поверить своему счастью...
Окрыленный надеждой, он безропотно пошел вслед за Эриком. Он был готов слушаться и беспрекословно выполнять любой приказ брата.
Им нужно было подняться на третий этаж, и Эрик привел его к лифту, Алекс никогда таких не видел. Лифт был выпуклым и полностью прозрачным, как аквариум. Из него было видно все, что происходило и внизу, и наверху. Когда лифт мягко поплыл вверх, и маленький фонтанчик на первом этаже остался внизу, Алексу стало не по себе, но он все равно не смог оторвать восхищенного взгляда от того, что творилось за стеклами лифта-аквариума.
Наконец-то они оказались в том месте, куда Эрик его вел. Это был огромный отдел, полностью забитый вешалками с одеждой. Алекс в недоумении косился на манекены, наряженные в стильные брюки, рубашки и пиджаки. Хоть бы Эрику не пришло в голову напяливать на него все это скучное и неудобное безобразие.
Через некоторое время выяснилось, что страшные подозрения Алекса не лишены оснований. Очевидно для того, чтобы усугубить его мучения, Эрик взял себе в помощь несколько юношей-консультантов. На Алекса они смотрели, как на инопланетное существо, непонятно как попавшее к ним, а свои удивленные взгляды пытались прикрыть напускной любезностью.
Алекс остро ощутил, что ему хочется кого-нибудь покусать и просто сбежать из этого магазина. Но путь назад для него был закрыт: он ведь согласился на условия завещания... оставалось только одно: сопротивляться решениям Эрика и найти одежду по своему вкусу. Алекс твердо решил отстаивать свое собственное мнение.
– Ну, Александр, – обращение Эрика говорило о начале экзекуции. – Сейчас мы займемся твоим гардеробом.
Прозвучало это как угроза, поэтому Алекс поджал губы и крепко сжал кулаки.
– Как насчет этого? – поинтересовался худенький юноша, указывая рукой на один из манекенов. – Если носить эти брюки с туфлями, мист...
– Алекс.
– Мистер Алекс, если эти брюки одеть с пиджаком, к тому же с вашей фигурой, то они будут смотреться просто безупречно...
– Отлично. Давайте.
Алекс в ужасе покосился на манекен. Жуткие штаны тыквенного цвета с рваными концами и пиджак цвета детской неожиданности с огромными пуговицами. Да еще и туфли, одна мысль о которых заставила Алекса покрыться холодным потом. Они хотят, чтобы он это надел?! Да ни за что!
Юноша-консультант, мило улыбаясь, протянул Алексу вешалку с одеждой. Но подросток только сильнее сжал кулаки.
– В чем дело,Александр?! – поинтересовался Эрик. – Что-то не так?
– Я не стану напяливать эти идиотские шмотки, я те пугало чели!? – Алекс опустил голову, чтобы не видеть изумленных взглядов, обращенных в его сторону. – Не одену, – повторил он, как будто его могли не понять с первого раза.
– Но почему, Алекс? – Глаза Эрика округлились. – Это дорогие модные вещи... Почему ты не хочешь их надеть?
– Потому что они – дебильные, – выразил свою мысль Алекс и поднял голову. Он не ошибся: все смотрели на него с удивлением.
Вот задача... Эрика прошиб холодный пот. Для того чтобы Алекс надел эти вещи, нужна серьезная причина. Какую же причину нужно привести? Ну, думай же, Эрик, думай... Для этого тебе и дана твоя светлая голова...
– Послушай,Алекс... – Эрик с горем пополам выдавил из себя улыбку. – Тебе не обязательно ходить в этих шмотках всю жизнь. Ты будешь их носить только несколько месяцев. А дальше – тебе решать, в чем ходить. И потом, почему бы тебе ни попробовать? Это разнообразит твой опыт...
– А почему бы тебе самому не напялить эти шмотки?! – вспылил Алекс. – Напялька на себя этот пиджак цвета детского говна! – Один из юношей их окружавших, прыснул. – Ты тоже сможешь... разнообразить опыт!
– Если ты на ужине появишься в этой своей бесформенной обдергайке и нелепом шарфике, тебя на смех подымут! И все твое обучение будет напрасной тратой времени! Неужели ты не можешь этого понять?!
– Мой шарф – вовсе не нелепый! Он – хиповский!
– Боюсь, мой дорогой Александр, этого никто не оценит, – ехидно усмехнулся Эрик и сам себе удивился. Неужели в этой ситуации он еще может ехидничать? А что ему еще остается?
– Я не Александр, я Алекс! – Алекс моментально вспыхнул и метнул в сторону Эрика ядовитый взгляд.
Эрик понял, что Алекс серьезно обиделся. Теперь он знал, какой кнут может подействовать на этого упрямого мальчишку.
– Обещаю: если ты не наденешь эту одежду, то я тебя постоянно буду называть Александр.Так и останешься для меня Александром. Александр, – со смаком повторил Эрик, чувствуя, какое недовольство вызывает у Алекса его имя, произнесенное вслух. – Не валяй дурака, Алекс, – добавил Эрик уже мягче. – У нас с тобой – трудная задача и мы должны выполнить ее вместе. Ты ведь уже взрослый и неглупый, и должен понимать, что к чему.
Вот так. Вначале кнутом, потом пряником. Только таким способом можно добиться хоть чего-то от этого маленького упрямца. Алекс и впрямь присмирел, то ли он действительно испугался обращения Александр, то ли упоминание о его возрасте и уме сделали свое дело...
– Лады, – сдался Алекс. – Только не вздумай меня Александром называть! – Он даже скривился, выговаривая собственное имя. – Я буду носить эти шмотки ровно три месяца и ни днем больше.
– Только три месяца, – подтвердил Эрик. – Вот и молодец. Теперь марш в кабину – переодеваться...
Алекс насупился и, повесив голову, побрел в кабинку. Юноша, хихикавший над словами Алекса, подсунул ему еще и коробку с туфлями. Эрик вытащил платок и утер лоб. С него семь потов сошло, пока он уговаривал Алекса. А кто говорил, что будет легко?..
Обступившие Эрика юноши-консультанты наперебой начали его утешать и давать советы. Эрик слушал их вполуха, дожидаясь появления Александра. Он боялся, что новая одежда будет сидеть на мальчишке так же нелепо, как и старая... Но Алекс, который вышел через несколько минут, полностью опроверг его опасения.
Алекс выглядел сногсшибательно. Круто, как выразился бы он сам. Пиджак на нем сидел как влитой, он изящно облегал хрупкую фигурку, приоткрывал ключицы, – это выглядело не вызывающе, а наоборот очень сексуально. А брюки облегающего кроя выгодно подчеркнули стройность его ног. Цвет наряда превосходно оттенял синие глаза Алекса, теперь они казались по-настоящему загадочными и яркими.
Эрик почувствовал глухое волнение, разраставшееся внутри. Он смотрел на Алекса, не в силах оторвать от него восхищенного взгляда. Он был прекрасен, нет... Он был восхитителен... Синий огонь прищуренных глаз, пухлые губы, которые способны любого довести до безумия... Куда подевался тот Алекс, который минуту назад был подростком? Теперь это был юноша-огонь, юноша-страсть... И этот юноша зажигал внутри Эрика чувство, которому он совсем не хотел поддаваться, – желание... Словно Алекс наказывал его за то, что Эрик был резок с ним, обращался с ним, как с непослушным ребенком, не хотел его понимать. Впрочем, все это были домыслы, и Эрик прекрасно понимал, что у Александра и в мыслях не было того, что он только что тут насочинял. Вдруг Эрик почувствовал мучительный стыд за свое дикое желание, и за глупые мысли...
– Ну и че ты вылупился?! – выпалил Алекс все еще злясь. – Я выгляжу как придурок? – поинтересовался он у обступивших его юношей-консультантов. – По мне психушка плачет…Дома меня бы засмеяли...
Консультанты загалдели и, перебивая друг друга, начали его расхваливать:
– Просто чудо!
– Восхитительно!
– Такой хорошенький!
– Многие будут у ваших ног!
– Присоединяюсь к общим комплиментам. – Эрик даже отвесил поклон в знак восхищения. – Но что же, ты так и будешь стоять у кабинки? Может, пройдешься?
– Пройдешься? Легко сказать! – пробурчал себе под нос Алекс.
Ему такого труда стоило надеть на свои ноги эти узкие лакированные ласты! А теперь Эрик предлагает еще, и пройтись в них. Он же не клоун, в конце-то концов. Алекс, сколько себя помнил, всегда носил кроссовки или кеды. Но, разве он может объяснить это патлатому, который на него смотрит своими глазищами и улыбается так, как будто Алекс ему торт ко дню рождения испек?
Александр издал глубокий вздох. Ничего не поделаешь. Раз уж он напялил эти шмотки, придется учиться их носить... Стараясь не обращать внимания на Эрика и консультантов, глазеющих на него, как на ребенка, делающего первые шажки, Алекс сосредоточился на ненавистных узких туфлях. Шагать было больно, да еще и неудобно. Шаг. Еще шаг... И еще один шажок... Алекс поднял глаза, чтобы торжествующе взглянуть на Эрика, но сделал это напрасно. Один неверный шаг, и его нога, обутая в узкие лакированные туфли, подвернулась.
Случилось то, чего Алекс боялся, он рухнул прямо под ноги Эрику. Пытаясь соскрести свое тело с мраморных плит, Алекс не чувствовал боли,он ощущал только стыд и от этого стыда на его глаза навернулись слезы. Съежившись, он ждал взрыва хохота. Особенно громко, наверное, будет хохотать Эрик, подумал Алекс. Уж ему-то есть над чем посмеяться: жалкий заморыш, которого он вытащил из трущоб, грохнулся у всех на виду, растекся, как лужа по полу... Но он не заплачет, ведь он не хочет, чтобы Эрик видел его глупые детские слезы...
К великому удивлению Алекса, никто не засмеялся. Эрик наклонился к нему без тени улыбки на лице и протянул ему руку. В его темно-карих глазах, которые сейчас казались Алексу почти черными, светилась тревога. Он волнуется из-за меня! – догадался Алекс и доверчиво вложил свою ладонь в руку брата. Прикосновение к этой теплой руке, которой Алекс доверился, не только помогло ему подняться, но и наполнило его душу нежным, светлым чувством. Теперь он не казался себе одиноким зверьком, загнанным в ловушку. У Алекса возникло ощущение, что рядом с ним появился человек, который ему поможет, укроет от всех бед. И вот это доверие, это прикосновение, это тепло – все казалось Алексу удивительным и таким приятным. Он еще раз заглянул Эрику в глаза и, улыбнувшись, ответил его обеспокоенному взгляду:
– Мне не больно.
– Я испугался, что ты вывихнул ногу. – Алекс уже поднялся, но Эрик по-прежнему держал его руку в своей. – Может, на всякий случай, врача вызовем?
– Нет-нет, не нужно, – торопливо ответил Алекс. Он до смерти боялся врачей, потому что прекрасно помнил, сколько боли эти люди в белых халатах причинили его матери. Они приезжали много раз и кололи ей какие-то лекарства, от которых бедной маме становилось только хуже. – Честно-причестно, у меня все в порядке...
Эрик отпустил его руку и пожал плечами.
– Ну, если ты считаешь, что все в порядке... Я могу тебя поздравить: сегодня ты получил первый опыт хождения в классических туфлях.
– Да уж... Эти узкие лыжи – что-то ужасное, – пожаловался Алекс юношам, окружившим его и Эрика. – И как только вы в них ходите...
– Мы привыкли, – улыбнувшись, ответил ему один из юношей. – Вначале, конечно, было неудобно... Но, как говорится, красота требует жертв...
– А разве нельзя быть красивым без этих неудобных лакированных лыж? – удивился Александр.
– Можно и без классических туфель. Только вначале нужно попробовать все, а потом выбрать, в чем ты выглядишь лучше.
– А-а... – протянул Алекс и покосился на Эрика. – А можно, я сам выберу то, что мне нравится?
– И опять влезешь в драные джинсы? – недоверчиво поинтересовался Эрик. – Нет уж. Вначале я куплю тебе то, что считаю нужным, а потом... Потом посмотрим на твое поведение.
Алекс насупился и запыхтел обиженным ежиком. Этот Волосатый такой упрямый,во всем гнет свою линию. Он совершенно не хочет с ним считаться. Но выбирать не приходилось. Алекс взял рубашку, которую всучил ему Эрик, и, стиснув зубы, отправился в кабинку для переодевания.
Увидев выбор Эрика, работники магазина с сомнением переглянулись.
– Думаю, бежевый – не его цвет, – обратился к Эрику один из них, тот, что беседовал с Алексом о туфлях. – К его глазам изумительно подошел бы синий или голубой...
– Сейчас увидим, – пожал плечами Эрик, выжидающе глядя на кабинку.
Примерно в такой же бежевой рубашке Эрик видел Антонио Вестфуда, когда они с друзьями ездили на уик-энд. Вестфуд сразил всех женщин и некоторых мужчин, которые были в то время в загородном доме. Золотые волосы, рассыпавшиеся по бежевому шелку, зеленые глаза. Он был восхитителен... Эрик не мог тогда отвести от него влюбленных глаз и все старался, чтобы Антонио не заметил этого взгляда...
Антонио был для Эрика идеалом мужской красоты и грации. Ему казалось, этот молодой мужчина обладает всеми качествами, которые восхищают и вдохновляют женщин, ну и не только их… Он был королем из королей, самым утонченным джентльменом, изящным, загадочным, непредсказуемым и блистательным. На его фоне меркли самые красивые мужчины города. И так считал не только Эрик...
Антонио Вестфуд поселился в его сердце давно, но Эрик до сих пор не осмелился сделать первый шаг.Эрик был уверенным в себе мужчиной и женщины и мужчины смотрели ему вслед, когда он, в своем черном пальто, на которое падали его светло-русого цвета волосы, длинные и прямые, шел по улице или, сверкая темно-карими глазами, переходил от столика к столику на званом ужине. За эту странную красоту Эрика прозвали «Падшим ангелом». Ему льстило это прозвище, так же как и внимание мужчин. Но Валентайну не нужны были кратковременные романы. Он ждал большого светлого чувства, которое длилось бы долго и основывалось бы не на страсти, не на влечении, а на понимании и взаимном интересе. Эрик очень боялся ошибиться и связать свою судьбу с кем-то, кто вскоре бы ему надоел. Может быть, поэтому он до сих пор не мог признаться Антонио в своих чувствах? А может быть, потому, что у него было недостаточно средств, чтобы обеспечить своего будущего возлюбленного, который отнюдь не бедствовал в родительском доме? Эрик и сам не понимал причины, по которой тянул с признанием.
Впрочем, Антонио тоже относился к нему с каким-то странным интересом. Этот интерес то повышался – и тогда Тони флиртовал с ним и беззастенчиво строил ему глазки, то пропадал – и тогда он общался с ним довольно холодно.Эрику было любопытно, какая же луна вызывает в этом златокудром красавце приливы и отливы. Но, не найдя этому объяснения, он списал такую переменчивость на непредсказуемый характер Антонио.
Наконец Александр вышел из кабинки. Рубашка сидела на нем отлично, но бежевый цвет делал его бледным. Юноша-консультант оказался прав, но Эрику так хотелось полюбоваться на мальчишку в этой шелковой рубашке...
– Ну че? – без особого энтузиазма в голосе поинтересовался Алекс. – Я похож на бледную моль...Ужасно…
– Ты погорячился со словом ужасно, но этот цвет тебе действительно не идет. Может быть, примеришь это? – Эрик помахал перед ним вешалкой с рубашкой серебристо-серого цвета, но Александр отрицательно покачала головой.
– Нет. Мне больше другая нравится. – Он доковылял до одной из вешалок и указал Эрику на рубашку из ярко-синей материи с воротником-крыльями – Срамота, конечно... – Алекс ткнул пальцем в широкий воротник. – Но цвет мне нравится. Если уж ты задумал вырядить меня в эти джентльменские шмотки...
– По-моему, у молодого человека прекрасный вкус, – поддержал подростка консультант, который ранее осудил выбор Эрика. – Рубашка модная и цвет изумительный. Точь-в-точь, как его глаза.
– Ага. То есть да, – обрадовался Алекс поддержке. – Уж лучше, чем это, – он потряс рубашкой бежевого цвета. – В ней только в шкафу сидеть и шубу грызть...
– Хорошо, – махнул рукой Эрик. – Одевай, а я полюбуюсь, на кого ты похож будешь.
– Надеюсь, на себя, – хмыкнул Алекс.
На миг Эрику показалось, что Александр знает причину, по которой он хотел его видеть в этой шелковой рубашке. Но он тут же отмел от себя эту мысль – слишком проницательно для подростка.
В этот раз Алекс пошел в кабинку с куда большим энтузиазмом, чем в прошлый и вышел из нее гораздо быстрее.
– По-моему, ниче так сидит, – Алекс вопросительно посмотрел на Эрика. – Как думаешь?
Эрик думал о том, что напрасно пытался нарядить мальчишку в те вещи, которые так изумительно сидели на Антонио. Потому что Алекс был совсем другим. Более живым, более эмоциональным. Потому он и выбирал для себя другой стиль одежды. И, надо сказать, мальчику это отлично удалосьМожет быть, зря он отказал ему в возможности самому искать себе вещи?
– Прекрасно, Алекс. Мы это возьмем. А теперь попробуй присмотреть для себя что-нибудь еще.
Александр, ободренный поддержкой Эрика, перерыл весь магазин. Он брал исключительно элегантные вещи, которые смотрелись дорого и неброско.
Эрик не уставал удивляться, откуда у мальчишки, выросшему в трущобах, такой вкус, такое чутье... С небольшой помощью его, Эрика, и консультантов,Алекс с легкостью выбирал себе красивые и стильные наряды. Эрик был доволен. Если так пойдет и дальше, то дядюшкино условие будет выполнено без особых хлопот.
Наконец-то гардероб Алекса был обновлен. Они купили все: начиная от верхней одежды, заканчивая нижним бельем. Покупка белья, правда, вызвала некоторые осложнения. Алекс наотрез отказался мерять стринги.
– Это бабское! – вопил он на весь магазин нижнего белья. – Совсем девчачье! Я ни за что это на себя не надену!
Эрик прибег к испытанному методу кнута и пряника. Он пригрозил Алексу, что заставит его расстаться с металлическим кольцом, которое тот носил на пальце. Этого подросток вынести не мог и потому дал согласие на покупку стрингов.
– Ну вот, – удовлетворенно вздохнул Эрик, когда все необходимые покупки были сделаны и Алекс стоял перед ним, обновленный и разрумянившийся от долгих споров. — Совсем другое дело.
Синие глазищи подростка горели, но Эрик никак не мог понять, что высекло эту искру: шоппинг, который, вроде бы не доставлял Алексу удовольствия, или праведное негодование по поводу его постоянного вмешательства.
Но на этом мучения Александра не закончились. Эрик повел его в салон, где ему изменили прическу и привели в порядок руки.
Алекс полностью преобразился. Теперь его черные и блестящие волосы были стильно подстрижены. Рваная длинная челка и острые виски изумительно шли к его раскосым синим глазищам. Да, Алекс был ничуть не похож на длинноволосого блондина Антонио – идеал Эрика – но, тем не менее, подросток выглядел чудо каким хорошеньким.
– У него нетипичный разрез глаз. А личико – просто прелесть, – улыбнулся парикмахер, колдуя над головой Алекса. – Поэтому он всегда будет привлекать внимание, если, конечно, будет за собой следить…
Алекс поерзал в кресле. Вот уж привлекать внимание в его планы совсем не входило. Платиновый Бертран всегда говорил: «Чем незаметнее, тем лучше». В его нелегком ремесле быть заметным – значило обречь себя на провал...
О чем это он? Если ему удастся получить отцовское наследство, то и воровать больше не придется... Волнение как рукой сняло. Алекс даже перестал вертеться в кресле. А когда парикмахер повернул его к зеркалу и он себя увидел, то не узнал. Перед ним был совсем другой человек: настоящий красавчик с обложки модного журнала. Загадочные синие глаза, пухлые блестящие губы, стильная прическа и одежда, совсем как у тех модников, которых он так часто видел в центре города...
– Охуеть! – восхитился Алекс. – Чтоб я... – он покосился на Эрика, чьи брови начали ползти по направлению к переносице, и исправился: – По-моему, замечательно. Ничего подобного я в жизни не видел…
Эрик удовлетворенно улыбнулся.
– Пойдем. Ты заслужил свою «мелодию ветра».
– «Мелодию ветра»? – удивленно переспросил подросток. После нескольких часов непрерывных примерок он настолько устал, что совершенно забыл о стеклянной подвеске, которой залюбовался на первом этаже. – Ах да, – вспомнил Алекс. – Ты еще не передумал его мне купить?
– Нет. Надо же как-то тебя вознаградить за все мытарства. Пойдем.
Они снова спустились на лифте-аквариуме и через несколько минут оказались в павильончике с сувенирами. Несмотря на усталость, Алекс был очень рад, что Эрик не забыл о своем обещании. А еще ему было необыкновенно приятно, что кто-то хочет ему сделать подарок.
– Ты можешь повесить его над дверью в своей комнате, – объяснил Эрик. – Он будет нежно звенеть, когда ты откроешь или закроешь дверь...
Нежно звенеть... Александру так понравилось это сочетание слов, что он сладко зажмурил глаза, чтобы лучше его прочувствовать. Нежно звенеть... Как красиво говорит братец – заслушаешься...
В машине Алекс заснул. Даже в самые тяжелые дни своих уличных скитаний он не уставал так сильно, как сегодня. И почему, хотел бы он знать, многие так любят ходить по магазинам? Может быть, из-за этого приятного чувства, когда у тебя появляется что-то новое?
И все же, самой его лучшей покупкой была «мелодия ветра». То ли потому, что он, уже взрослый парень, все еще любил игрушки, то ли потому, что это был подарок Эрика...

Ляг, отдохни и послушай, что я скажу
Я терпел, но сегодня я ухожу
Я сказал: Успокойся и рот закрой
Вот и все. До свидания, черт с тобой
"Агата Кристи "

Часть 7.

Якоб с энтузиазмом выполнил желание Эрика и постарался на славу.Он запер Александра не на один замок, а на два, да еще и щеколду задвинул, как будто тот умел вскрывать замки без помощи ключа. Соответственно, когда Алекс услышал звук закрывающихся замков, он успел пожалеть о том, что не овладел этой премудростью. Сейчас эти навыки очень бы ему пригодились.
Алекс плюхнулся на кровать и закрыл глаза. Все происходящее напоминало ему кошмарный сон. Даже его мама никогда не позволяла себе запирать сына, как бы тот ни провинился. Хотя он был еще тем шкодой! Мама, мамочка, где ты сейчас? – мысленно спросил Александр, открывая глаза. Наверное, мама сейчас очень далеко и вряд ли видит, как плохо ее сыну...
Но он не мог подолгу страдать и придаваться горестным мыслям, Алекс всегда находил выход даже из самых сложных ситуаций. Вот и сейчас, немного себя пожалев, он решил придумать, как ему насолить Эрику.
Братец ожидал гостей, которым очень не хотел его показывать... Именно из-за этих гостей он теперь вынужден сидеть взаперти. Значит, если гости его увидят, он добьется своей цели и отомстит Эрику. Только как выбраться из этой комнаты, когда дверь заперта?
Александр услышал внизу шум. Наверное, это приперлись те самые гости, из-за которых так трясся патлатый... Алекс решил действовать испытанным способом. Если нельзя выйти в дверь, значит, можно выбраться через окно. Он спрыгнул с кровати и подошел к окну. Расстояние от окна до земли было приличным, но Алекс рассчитывал, что сможет спуститься по трубе, если, конечно, с нее не свалиться... Жаль конечно, что теперь его удобные кеды пылятся в кладовке, куда их спрятал Эрик, чтобы у него не возникло желания вновь надеть старые вещи.
Ладно, обойдемся и без кед. Алекс вытащил из шкафа узкие черные брюки и приталенную рубашку, взял лакированные туфли, привел в порядок волосы и даже воспользовался парфюмом, купленным ему Эриком. Пусть эти его «приличные» гости не думают, что Алекс совсем уж лошок и замарашка... Он аккуратно сложил вещи в пакет и, распахнув окно, легко вскочил на подоконник.
За окном уже стемнело, но темнота была только ему на руку. Это означало, что его акробатические этюды останутся незамеченными. Главное, добраться до земли без приключений, что выполнить будет совсем не просто.
Закинув пакет на руку, Алекс маленькими шажочками пробирался по карнизу к трубе. Ох, нихуя себе высотища! – присвистнул он, глянув вниз. Пожалуй, здесь повыше, чем на заборе, через который он перемахивал, спасаясь от копов... Алекс вздохнул, чмокнул счастливое колечко и вцепился в трубу.
Обувь была неудобной, подошва – скользкой, он постоянно норовил свалиться вниз, поэтому оцарапал все руки о неровную поверхность водосточной трубы. Мало того, труба еще и шаталась, чем доставляла Алексу массу неудобств и лишних волнений. Но счастливое колечко и на этот раз его не подвело. Через несколько минут он уже твердо стоял на земле, радуясь тому, что первая часть операции прошла успешно.
Операцию «Гости», как Алекс назвал свой план мести, можно было считать начатой. Он положил на землю пакет с вещами и начал торопливо переодеваться. От холода его тело покрылось мурашками – на дворе все-таки было начало зимы, но он мужественно выдержал и мокрый снег, мелкими каплями падающий с неба, и судорожные порывы ветра, которые грозились вырвать одежду из его рук. Алекс закончил с рубашкой, натянул туфли и, хромая, двинулся к парадному входу.
Хорошо бы злобный старикашка не хлопнул дверью перед его носом, а то придется проторчать несколько часов на холоде. Рукой, дрожащей от холода и волнения, Алекс нажал на кнопку звонка.
Дверь, естественно, открыл Якоб. Когда до дворецкого, наконец, дошло, кто перед ним стоит, его глаза округлились, став как плошки.
Алекс про себя улыбнулся – до чего же ржачно выглядит старикашка, когда удивляется...
– Э... э... – удивление помешало Якобу подобрать нужные слова. – Вы... Вам... Вы же наверху были?!
– Был, да весь вышел, – хихикнул Алекс, стараясь не трястись от холода и параллельно не клацать зубами.
– Якоб! – раздался из гостиной голос Эрика. – Кто пришел?!
Дворецкий продолжал недоуменно таращиться на Александра. Он просто не знал, что ответить хозяину. Алекс воспользовался его замешательством и просочился в холл. Якоб понял свою оплошность, но было уже поздно: подросток с гордо поднятой головой шествовал в гостиную. Дворецкий только и успел, что встать за его спиной и в очередной раз развести руками, как бы говоря: я старался, но у меня снова ничего не вышло, этот мальчишка постоянно дурит мне голову!
Войдя в гостиную, Алекс первым делом нашел глазами Эрика. Это было совсем несложно. Эрик как раз направлялся в холл, чтобы встретить, как он думал, очередного гостя. На нем был элегантный черный костюм, рукава светлой рубашки украшали роскошные запонки в виде звезд. Когда он увидел Алекса, невозмутимо разглядывавшего гостей, на лице Эрика появилось выражение удивления, смешанного с раздражением. Якоб же сказал ему, что запер это чудовище! Как он мог тогда выбраться из комнаты?! И что теперь делать? Как объяснить гостям внезапное появление мальчишки?
– Алекс? – растерянно произнес Эрик. – Как ты... – Он осекся, предполагая, какую реакцию вызовут его расспросы у присутствующих в гостиной. – Я не ожидал, что ты придешь, – исправился Эрик. – Проходи, я познакомлю тебя со своими друзьями.
Эрик хорошо владел своим лицом, но Александра сложно было обмануть. Он прекрасно понимал, каким обескураженным чувствовал себя Эрик. Его неловкость, его напряженный взгляд, его попытки держать ситуацию под контролем – все это доставляло Алексу ни с чем не сравнимое удовольствие. Он упивался своей местью,чувствовал себя в центре внимания. И был намерен преподать родственнику хороший урок. Пусть не думает, что Алекса Фурста можно безнаказанно обижать...
Алекс окинул Эрика взглядом, полным торжества. Если уж он пришел сюда сам, то сам себя и представит.
– Здрасте!Меня зовут Алекс. Алекс Фурст. – Он обвел людей, присутствующих в гостиной, таким взглядом, словно они были зрителями, сидящими на премьере спектакля. – Я – брат Эрика. Сын его дяди, Роберта Валентайна. Брат, – Алекс одарил Эрика ехиднейшей из улыбок, – хотел сделать вам сюрприз, поэтому не рассказывал обо мне раньше...
Эрик слушал Александра, не зная, бледнеть ему или краснеть. Естественно, он никому не рассказывал о своем новообретенном родственнике, поскольку подходящего случая еще не представилось. Исключением был лишь Майкл, сидевший в кресле и смотревший на происходящее с философской полуулыбкой.
Эрик не на шутку встревожился, увидев ошеломленное лицо Антонио. Нужно взять ситуацию в свои руки, пока этот клоун, его братик, не наломал дров.
– Да, Александр мой двоюродный брат, – наигранно улыбнулся Эрик, теребя платиновую запонку, украшенную мелкими бриллиантами. – Простите, что не рассказывал о нем раньше. Мы познакомились с Алексом совсем недавно, поскольку мой дядя и сам слишком поздно узнал о том, что у него есть сын. Это, к сожалению, тема долгого рассказа, которым мне бы не хотелось вас утомлять.
Первая неловкость после появления мальчика прошла, и гости оживились.
– Здравствуйте, Алекс, – поздоровался с подростком Майкл. Хитрая улыбка молодого мужчины означала: ну я-то вас прекрасно помню, мой дорогой.
– Приятно познакомиться, Алекс, – отозвался Эдуард Ричи, молодой человек с аккуратно завитыми черными усиками и серыми глазами. Который пытался из себя изображать утонченного француза и был одним из многочисленных ухажеров Антонио Вестфуда. Эрик его недолюбливал, но всегда приглашал, чтобы не обидеть прекрасного Антонио. – Меня зовут Эдуард. Наверное, Эрик намеренно прятал от нас такого красивого мальчика...
– Рад вас видеть, Алекс, – произнесла смуглая девушка с черными волосами, блестевшими, как у куклы. – Жизнь подчас полна сюрпризов. Совсем, как в сериалах... Я – Луиза.
Наконец настала очередь Антонио Вестфуда. Но кавалера своего сердца Эрик решил представить сам.
– Антонио – это Алекс, Алекс – это Антонио Вестфуд.
Антонио приподнял тонкую бровь и покосился на Эрика. Эрику не нужен был переводчик, чтобы объяснить этот взгляд. Где ты его откопал, этого брата? – вопрошали холодные глаза Антонио. Эрик раздосадовано покосился на подростка. И какого черта он приперся? Хотел досадить? Что ж, это ему отлично удалось. Теперь Антонио будет на него смотреть, как на идиота. Если у тебя есть такой родственник, значит, и ты сам недалеко ушел... Браво, Алекс! Лучшего плана мести ты не мог придумать!
Эрику осталось только расслабиться и присоединиться к общей беседе. Однако он с удивлением заметил, что если до прихода Алекса все взгляды были обращены на Антонио, то теперь всеобщее внимание переключилось на мальчишку. Его грубоватый юмор и несносные манеры почему-то привлекли утонченного Ричи, и молодой человек вовсю крутился возле Алекса. Майкл тоже не остался равнодушным наблюдателем. Он пересел на пуфик рядом с мальчишкой и что-то шептал ему на ухо. Добродушная Луиза, которой до смерти надоело высокомерие друга, тоже, казалось, получала от беседы с Александром удовольствие. И только Эрик с Антонио остались не у дел, они молча сидели, отдаленные от общего веселья, и думали каждый о своем. Эрик не мог понять, что все эти люди, привыкшие к светским манерам и напыщенной болтовне, нашли в этом мальчишке, который совсем недавно воровал кошельки и слонялся по улицам со своим другом-оборванцем. Эрик наблюдал за Эдуардом, чьи глаза загорались при взгляде на Алекса, наблюдал за Майклом, который неустанно сыпал остротами, пытаясь понравиться мальчику. Почему они так себя ведут? Эрик ведь ожидал от них совершенно другой реакции: колкости, насмешек, язвительных замечаний в адрес Алекса. Всего, чего угодно, только не такого повышенного внимания... Внезапно он понял, что только Антонио оправдал его ожидания. Только он остался холоден к Алексу и облил его презрением...
Вдруг Эрик ощутил острое чувство стыда. Это ощущение было очень схоже с тем, что он испытал, когда умер дядюшка, а их семья об этом узнала от третьего лица... Этот стыд разливался по венам Эрика, смешивался с кровью, и у него не было сил терпеть это ощущение. Какой же он все-таки трус... Как же он мог себя так вести со своим братом?! Упрятал его в комнату, словно зверушку, запер дверь... А все потому, что он боялся своих друзей, которые, по существу, были друзьями лишь номинально... Наверное, Алекс был прав, когда ударил его по голове книгой. Алекс давно понял, что его брат – редкостный трус. Трус и сноб, продолжал бичевать себя Эрик. Таких, как он, мальчишка всю жизнь ненавидел...
Решено, он извинится перед ним. Как только гости разойдутся, он немедленно попросит у него прощения. За то, что был таким трусом и снобом,за то, что так гадко и подло повел себя по отношению к нему... Это решение немного его успокоило, но чувство стыда все равно не проходило. Внезапно ему пришло в голову, что его дядя скорее всего чувствовал то же самое по отношению к матери Алекса. Он оставил ее, потому что был вынужден жениться на другой, на нелюбимой женщине из своего круга. И до конца жизни мучился угрызениями совести...
Эрик с удивлением понял, что похож на сводного дядю намного больше, чем на своего отца или мать.
– Ты сегодня какой-то задумчивый. – Эрик поднял голову и увидел Майкла. Брезгливость, обычно написанная на лице друга, уступила место любопытству. Наверное, дело в том, что Майкл от души веселится, наблюдая за Алексом, решил Эрик. – Брови нахмурены, на лбу морщины... В чем дело, приятель?
Если бы Эрика спросили, почему из всех знакомых людей он выбрал себе в друзья именно Майкла, он не смог бы дать четкого ответа. Так получилось... Они сошлись потому, что вращались в одной среде, потому, что у них были схожие интересы, потому, что оба учились на одном факультете... И кроме этого их почти ничего не связывало. У Майкла, которому не так уж легко приходилось в жизни, было свое мировоззрение, противоположное его мировоззрению.
Иногда друг становился циничным, иногда любил пофилософствовать. Эрику не нравилось ни то, ни другое. Он хотел идти по жизни легко, не впутываясь, не ввязываясь в то, что могло бы на него давить,или даже сломить. Ему хотелось быть самостоятельным, независимым от тех факторов, которые заставляют людей прогибаться под гнетом чужих мнений, указов, правил...
Эрик с горечью подумал о том, что сегодняшним своим поступком он доказал себе, что нечем не отличается от остальных. Он такой же трус, зависящий от условностей и чужого мнения... И самое смешное, что это показал ему мальчишка, который в жизни ничего не видел, кроме своей грязной улицы и ее обитателей...
Сказать об этом Майклу, он конечно не мог,как не мог и никому другому. Вот они, друзья, из-за которых он запер Алекса. Кучка людей, с которыми нельзя даже поделиться наболевшим...
– Все в порядке, друг, – улыбнулся Эрик. – Просто устал немного. Вся эта суматоха, – он кивнул в сторону подростка, оживленно болтавшему с Эдуардом, – меня несколько утомила.
– Да, конечно, – ехидно улыбнулся Майкл. – Ты еще не успел влюбиться? По-моему, – шепнул он, наклонившись к Эрику, – он очарователен. В нем есть шарм, непредсказуемость. А его губы... Как только их видишь, сразу же начинаешь думать о поцелуях...
Эрик уставился на друга, как будто тот сказал невообразимую пошлость. Конечно, Эрику и самому приходили в голову такие мысли... Но в устах Майкла они почему-то звучали как-то особенно пошло. И почему это Майкл так настойчиво повторяет ему о влюбленности? Неужели его друг и вправду решил, что он мог влюбиться в своего брата?
– Не болтай ерунды, Майкл! – возмутился Эрик, с трудом сдерживаясь, чтобы не наговорить гадостей. – Иногда ты несешь такую ахинею! Если Ричи вьется возле Алекса, это еще не значит, что он думает о каких-то там поцелуях... Это просто обыкновенный флирт...
– Ну конечно, – саркастично усмехнулся Майкл. – Флирт... Смотри, как бы через пару месяцев этот сероглазый паук не увлек мальчика в свою паутину... И знаешь что, дорогой мой друг, мне кажется очень подозрительным то, что за весь вечер ты не кинул ни одного восхищенного взгляда на Тони. По-моему, он этим крайне раздосадован...
Эрик за всеми своими переживаниями действительно позабыл об Антонио. Майкл прав. Это на него совсем не похоже. Может быть, Антонио поможет ему расслабиться, вернет его измученной душе желанный покой? Когда Майкл его оставил, Эрик сел поближе к Тони, со скучающим видом листавшему страницы какого-то журнала.
– Мне показалось, или ты скучаешь? – поинтересовался он у Антонио.
Молодой человек отложил в сторону журнал и одарил Эрика одним из своих обворожительных взглядов. Но этот взгляд почему-то не тронул Эрика так, как это бывало раньше. Действительно, с ним творится что-то странное. Если уж пламенные взгляды Антонио не сводят его с ума, значит он действительно не в себе...
Эрик попытался отвлечься с ним разговором, но разговор не клеился. Антонио пытался ему напомнить о событиях последнего уик-энда, но Эрик слушал его вполуха. Его взгляд рассеянно блуждал по лицу Тони, а мысли вертелись вокруг Эдуарда и Алекса, весело смеявшихся над какими-то своими шутками.
Он чувствовал, что веселый смех Алекса задевает его за живое. С ним мальчишка так не смеялся, ни разу, только хмурился и раздражался, слушая его бесконечные придирки, замечания, нотации... С ним Алексу было скучно, а с Ричи весело. Душу Эрика наполнила такая щемящая тоска, что ему стало больно. Он уже не слышал, что ему говорил Антонио. Эрику казалось, что сегодняшним вечером он потерял что-то дорогое, что-то близкое и родное, и уже никогда не сможет это вернуть. Что это было? Доверие Алекса или сам Алекс? Эрик терялся в догадках. Ему так хотелось, чтобы этот мучительно длинный вечер поскорее закончился... Когда гости разойдутся, он сможет объясниться с Алексом и, возможно, узнать, что не все еще потеряно...
– Эрик? Эрик Валентайн!
Эрик вынырнул из своих мыслей. В холодных глазах Тони читалось раздражение.
– О чем ты думаешь?! – возмущенно спросил Антонио, испепеляя его взглядом. – Ты меня совсем не слышишь!
Эрик тряхнул головой, чтобы избавиться от давящего груза мыслей, и положил ладонь на руку Тони, чего никогда не позволял себе раньше. И надо же, надменный красавец не отдернул руку...
– Прости меня, Тони. Я безумно устал... Моя голова давно лежит на подушке, а глаза видят десятый сон. Ты извинишь меня? – Эрик одарил его нежной улыбкой, и, к его удивлению, холодный Антонио растаял.
– Прощу, – улыбнулся молодой человек в ответ и окинул собравшихся повелительным взглядом. —
Эй, господа, вам не кажется, что пора и честь знать? Хозяин дома устал, ему нужен отдых. Так что будем воспитанными и уйдем сами, пока нас не выставили за дверь.
– С этим ты погорячился, Тони. Я никогда не выгоняю гостей.
Эрик почувствовал немалое облегчение, когда вечер наконец закончился и гости собрались разъезжаться по домам. Эдуард, судя по всему, был не очень рад предложению Антонио. Он по-прежнему крутился вокруг Алекса и пытался его уговорить встретиться с ним и «как-нибудь сходить в ресторан». Эрик смотрел на потуги Ричи и чувствовал, что с каждой минутой его терпению приходит конец.
Как бы не так, донжуан недоделанный! – Эрик про себя костерил Эдуарда. – Он с тобой пойдет только через мой труп! Вначале ты таскался за одним, а теперь и за другого принялся! Ни черта у тебя не выйдет, Ричи!
Напрасно этот прохвост, изображающий француза, пытается соблазнить его брата! Уж он постарается, чтобы Алекс держался от него подальше... Он не позволит какому-то ветренику волочиться за мальчишкой! Стоп, внезапно осекся Эрик. Может быть, Эдуард и ветреник, но Алекс – взрослый парень. А он, в который уже раз, думает о том, как предостеречь его, оградить от посягательств... Неужели он просто ревнует? Неужели Алекс действительно занял в его сердце место?
Эрик проводил гостей и пошел искать Алекса, который куда-то внезапно исчез. Ушел к себе, потому что не хочет меня видеть, решил Эрик. Эта мысль его огорчила. Но ведь он сам виноват в случившемся. Нужно уметь признавать свои ошибки... Эрик поднялся наверх.
Дверь в комнату Алекса была приоткрыта, но он ради приличия все равно постучал. Алекс не ответил. Что ему делать? Изобразить джентльмена, продолжив стучаться, или все-таки войти? Эрик плюнул на условности и вошел в комнату.
Картина, которую увидел Эрик, удивила его и заставила не на шутку разволноваться. Вместо одежды, в которой был на вечере Алекс, на нем были прежние рваные джинсы, старая куртка и полосатый шарф. Алекс завязывал шнурки на кедах.
– Но мы же договорились, Алекс, – упавшим голосом произнес Эрик, – что ты не будешь это носить, пока...
Александр поднял голову. В его раскосых глазах стояла такая тоска и горечь, что Эрик почувствовал себя полным придурком и замолчал.
– Пока что? – сухо спросил Алекс. – Пока я не получу обещанные деньги? Можешь не переживать, родственничек. Я решил от них отказаться. Мне не нужно бабло, из-за которого я должен терпеть постоянные унижения и идти против своей воли. – Он завязал шнурки и поднялся с пола. – Я ухожу, братец.
Сердце Эрика сжалось. Он ведь предчувствовал его уход! Он видел, что все идет не так! Каким же он был идиотом, что запер мальчишку в этой комнате! Эрик решил применить силу своего неотразимого обаяния, чтобы отговорить Алекса, но, взглянув на него, понял, что он просто не будет его слушать. Алекс – не Антонио. Если Алекс злится, то он злится по-настоящему, а не изображает оскорбленную невинность. Эрику нравилось это качество подростка, но сейчас ему стало страшно. Он уже так привык к Алексу! Что с ним будет, когда мальчик уйдет? Если раньше его желание удержать Алекса было продиктовано страхом потерять наследство, то сейчас Эрик по-настоящему боялся потерять именно его, Алекса.
– Послушай, Алекс... – Эрик решил использовать последний шанс. Он подошел к нему и взял его за руку. На указательном пальце по-прежнему красовалась тонкая полоска баночного колечка. – Я хотел... – Эрик перевернул его руку ладонью вверх и замер. Нежная кожа была расцарапана и в некоторых местах даже кровоточила. – Что это? – изумленно спросил он.
– Мне же нужно было выбраться из комнаты. – Глаза Алекса от злости сузились, а в голосе появились нотки незнакомого сарказма. – Пришлось спускаться по водосточной трубе. Потом прятать руки от твоих утонченных гостей и еще стараться не говорить гадости. Я ведь отличный ученик, правда, Эрик? Ну же, признай это, наконец!
Эрик побледнел. Алекс его ненавидел, и только он был в этом виноват. Но не признать того, что мальчишка – прекрасный ученик, не мог. Сегодня вечером от Алекса не было слышно его любимых словечек. Можно было даже сказать, что он себя вел безупречно. Первый раунд выигран, но что толку? Алекс уходит, и теперь все это не имеет уже никакого значения...
Эрик еще раз посмотрел на расцарапанные ладони мальчишки. Разве он может отпустить его в таком состоянии? Конечно, нет.
– Тебе нужно смазать ранки, – убедительно заговорил он. – Иначе в них может попасть инфекция, потом начнется заражение. Если ты подождешь пару минут, я принесу все необходимое. Мне не хочется, чтобы с тобой что-нибудь из-за меня случилось...
Александр недоверчиво глянул на Эрика. Он пытается его удержать, в этом у Алекса не возникло сомнений. Вот жук! – усмехнулся про себя подросток. Готов сделать все, чтобы только бабки не уплыли. Ведь именно в этом все дело! Не обольщайся, Валентайн, этих денег никто не получит: ни ты, ни я... Все по справедливости...
Он все же кивнул, чтобы усыпить бдительность Эрика. Это даже хорошо, что он обеспокоился его здоровьем. Так будет проще уйти незамеченным.
– Подождешь? – обрадованно переспросил Эрик, отпустив его руку. – Я сейчас.
Он быстро вышел из комнаты. Алекс услышал, что Эрик бегом спустился по лестнице, он горько усмехнулся. Какая прыть! Кто бы подумал, что Валентайн способен на участие и заботу! До того, как он собрался уйти, родственник только и мог, что шикать и сыпать едкими замечаниями...
Алекс выглянул из комнаты и, убедившись, что Эрика нет на горизонте, спустился вниз, тихо открыл дверь и прошмыгнул на улицу.
Холодный ветер ударил ему в лицо, словно напоминая о том, что он возвращается к прежней жизни. Холодной, голодной и беспросветной. Но Алекс чувствовал, что не это – причина тоски, закравшейся в его сердце. Меньше всего Алекс думал о наследстве и роскошном доме, в котором мог бы спокойно наслаждаться жизнью. Все его мысли вертелись вокруг Эрика, человека, который оказался трусом и лицемером... Может быть, в этом и не было вины Эрика. Общество, в котором тот был воспитан, устанавливало свои правила. Но ему так хотелось, чтобы Эрик Валентайн оказался благородным и смелым... Александр бросил прощальный взгляд на дом,показал ему фак и торопливо зашагал по улице. Ему хотелось плакать, но он сдержался, парни ведь не плачут,но одинокая слеза все же скатилась по его щеке. Жаль только, что он так и не успел позвать в гости Макса. Друг так и не увидел, как живут люди за пределами их района...

Сделай ко мне шаг ближе, слышишь
Если ко мне ты неровно дышишь!
Давай, давай, еще, еще ближе.
Тело мое тобой одним дышит
Не отпускай меня, меня слышишь
Давай, давай, еще, еще ближе.
Лилу

Глава 9.

В последнее время Алекс чувствовал себя довольно странно. Это «странно» проявлялось в следующем: он привык к дорогим и модным шмоткам, начал вполне уверенно ходить в узких туфлях, жаргонные уличные словечки исчезли из его лексикона. А самое странное: Александр себя чувствовал так легко, как никогда раньше. Словно бы он не шел по земле, а летел на невидимых крыльях, будто в его душе зарождалось что-то новое, неведомое...
Алекс и сам не знал, чем объяснить все эти перемены. Может быть, он тяжело заболел? Да нет, он давно так хорошо себя не чувствовал. Может быть, спятил? Вряд ли, мозги на месте, а рассудок светел как никогда.Может быть, дело в том, что рядом с ним находился человек, который заботится о нем, опекает? Ведь с тех пор, как умерла его мама, такого человека рядом с ним не было...
Тем более Алекс был не из тех людей, кто себя изводит вопросом: что же будет завтра? Он, как верно заметил Эрик, умел радоваться мелочам и каждой счастливой минуте. Особенно сейчас, когда его отношения с Эриком наладились, если между ними и происходили ссоры, то они были мимолетными и быстро забывались.
Валентайн был настолько любезен, что даже разрешил ему пригласить Макса, о чем Алекс подумывал сразу же, как только приехал в этот дом. Естественно, Макс с радостью принял приглашение. Во-первых, ему очень хотелось узнать, как живет его друг,во-вторых, ему было до ужаса любопытно посмотреть, что представляют собой шикарные особняки, в которых проводят время богачи.Алексу не хотелось слишком уж поражать друга переменами, происшедшими с ним, поэтому к его приезду он постарался одеться как можно проще. Тонкий серый джемпер, черные брючки в полоску. Довольно простенько и со вкусом. То же самое он посоветовал сделать Эрику.
– Ни в коем случае не надевай костюм, – предупредил его Алекс. – Макс сойдет с ума, если увидит твои платиновые запонки, украшенные бриллиантами...
Эрик пожал плечами и надел темную рубашку с шелковыми брюками. В конце концов,Алекс постоянно идет на уступки – так почему бы и ему ни уступить? Правда, насчет запонок Эрик был не согласен. Он обожал носить запонки. И не только носить, но и просто любоваться ими. У него была их целая коллекция, хранившаяся в отдельной комнате. Он как-то даже показал ее Алексу, но тот особого восторга не испытал.
– Восхитительно... – пробормотал он, как делал всегда, если что-то не вызывало в нем эмоций, но нужно было их как-то выразить. – Правда, я совсем не въезжаю…не понимаю, зачем тебе так много запонок? Ты вполне мог обойтись и несколькими парами...
Эрик понимал, что его увлечение запонками чем-то напоминает страсть его матери к драгоценным камням и украшениям. Но, слава богу, до одержимости маман ему было далеко. Он любил покупать запонки, носить их, и иногда с удовольствием рассматривал свою коллекцию. Но заниматься исключительно запонками – увольте. Это развлечение не для него...
Макс прибыл ровно в обед, как и обещал. Алекс оценил пунктуальность друга, ибо обычно он ею пренебрегал. Максимилиан оделся в самые приличные вещи, которые у него были, и изо всех сил старался показать себя воспитанным мальчиком.
Дворецкий пожирал мальчишку глазами, полными ненависти. Он бы ни за что на свете не пустил в дом еще одного оборванца. Кажется, хозяин вконец свихнулся. Может быть, нужно позвонить кому-нибудь, чтобы спасти ситуацию? Пока еще не поздно...
Эрик хохотал до слез, в душе, разумеется, когда Макс с умным видом кивал головой, разглядывая фарфоровые статуэтки, стоящие на полочках и приговаривал:
– Восхитительно! Это просто восхитительно!
А Алекс смеялся над другом вслух:
– Ну что ты так фуфыришься, Макс! Как будто я не знаю, как ты обычно говоришь! Или ты уверен, что я так привык к красивым словечкам, что уже ничего другого и слышать не могу?
– Не знаю... – Макс смутился и покраснел так, что его лицо слилось с его красной рубашкой, которую тетушка тщательно залатала и выгладила. – Ты же теперь без пяти минут джентльмен...
Алекс звонко расхохотался.
– Ну и что с того? Разве это значит, что внутренне я изменился? Стал напыщенным и холодным мистером?! Конечно, я теперь больше знаю... Да и говорю красивше... То есть красивее... Но в душе я ведь прежний Алекс. Что, не узнаешь?! – Александр изо всех сил хлопнул друга по плечу, как в старые добрые времена их уличных странствий.
Макс чуть не упал – удар у Алекса был сильный, – но зато он хоть взбодрился. Ему сразу стало не по себе в этом дворце, где все состояло из сияющей чистотой мебели, ковров и статуэток. И если честно,то он испугался, что Алекс слился со всем этим барахлом, стал частью мира обеспеченных людей. Но, слава богу, он ошибся. Слова друга привели Макса в чувство: Алекс, конечно же, изменился, но не потерял главного – самого себя.
Максимилиан расслабился и взахлеб принялся рассказывать о том, что происходило на районе за время отсутствия друга. Тетя поправилась, но так и не смогла найти работу, у Мартина появился постоянный ухажер, но пока они вместе не живут, Платиновый Бертран чуть не попался за очередную кражу, но ему удалось сбежать прямо из участка, куда его привезли полицейские...
Алекс очень внимательно слушал все новости. Он то смеялся, то грустно качал головой. Все менялось, но в то же время оставалось на своих местах…
Эрик не принимал участия в общем разговоре. Он только наблюдал за мальчишками. Какая же все-таки сложная у них жизнь! При этом они как-то умудряются находить какие-то радости, смеяться над горестями и невзгодами... Он никогда не думал о том, как и чем, живут такие люди, какие чувства они испытывают. Но с появлением в его жизни Алекса все изменилось. Эрик вдруг понял, что он – не центр Вселенной, и его жизнь – не единственное, о чем стоит думать... Теперь он понимал Алекса и чувствовал его. Может быть, поэтому он ощущал внутри себя какое-то волнение, когда думал о нем? А может быть... Может быть, Майкл оказался прав, и он поддался чарам этого несносного мальчишки?
Эрика не испугала эта мысль. Он смотрел на красивое лицо, загадочные синие глаза, пухлые губы, которые – как верно подметил Майкл – с первого же взгляда наводят на мысль о поцелуе. Просто он задумался над тем, что ему делать с этим мальчишкой, когда все закончится?
А ведь все закончится, и довольно скоро... Судя по тому, с каким рвением учился Алекс, результат будет положительным. Но... Где гарантия, что его примут в обществе? Вечеринка с его друзьями – вовсе не показатель. Разве что – Эрика осенила неожиданная идея – привести Алекса к матери. Там соберутся люди постарше, и по их реакции можно предсказать, что будет, когда он приведет его в то общество, где вращался его отец и где теперь вращается сам Эрик...
Валентайн нахмурился, вспоминая перечитанную недавно книгу «Пигмалион». Самое обидное, что он идет по той же схеме, что была описана классиком. Впрочем, перечитав книгу, Эрик не согласился с выводами, сделанными Майклом. Как показалось Эрику, Генри Хиггинс не был влюблен в свою Галатею – Элизу. Он просто привык к ней, не более того. Этот тип был слишком эгоистичен для того, чтобы влюбиться. Вот Элиза, возможно, и была влюблена в своего учителя, Генри Хиггинса. Но не настолько, чтобы выйти замуж за этого хамоватого эгоиста...
Классика – классикой, а Эрик чувствовал, что светлый образ Антонио отодвигается на задний план.Он в то же время чувствовал, как это задевает золотоволосого красавца. Впрочем, от этого Эрик испытывал какое-то мстительное удовлетворение. Ведь Антонио столько времени заставлял его мучится, строил из себя льдину... Что ж, пусть теперь тоже помучается. Кто знает, может быть, Эрик все-таки возьмет его себе в спутники жизни? Когда, наконец, поймет, что Алекс – вовсе не его типаж... Эрик и сам не знал, почему так боится сделать ошибку и выбрать не того... Но этот страх преследовал его постоянно.
Мальчишки просидели в гостиной недолго. Потому что Алекс решил прокатиться с другом по магазинам, чтобы купить вещи для Макса и его тети. Эрик ничего не имел против. Алекс должен быть вознагражден за упорный труд. Да и Макс наверняка будет счастлив, покататься на крутой машине...
Эрик с удивлением заметил, что еще месяц назад ему было бы наплевать на Макса, тем более, он ни за что и никогда бы не согласился возить в своей машине мальчишку-оборванца. А сейчас... Сейчас он даже думает о том, как доставить ребенку радость... И кто же-из них «Пигмалион»? Он или Алекс? Эта мысль заставила Эрика улыбнуться.
– Что тебя развеселило? – поинтересовался Алекс.
– Ерунда, – ответил Эрик. – Просто у меня замечательное настроение.
А настроение и вправду было замечательное. Они объездили несколько магазинов и накупили подарков для Макса и его тети. Эрик даже сам выбирал некоторые из них. Он купил для тети Максимилиана пушистую вязаную кофту, а для Макса – роликовые коньки, от которых мальчишка был в таком восторге, что даже бросился Эрику на шею. Странно, но Валентайну это понравилось. Он никогда не думал о том, чтобы просто так кого-то радовать, а сейчас эта мысль неожиданно пришла ему в голову.
Он покосился на Алекса и увидел, что он тоже смотрит на него. Их взгляды встретились, раскосые синие глаза подростка блестели. Алекс смотрел на него с такой нежностью и благодарностью, что Эрик почувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Ему захотелось подхватить Александра на руки и закружить его, не стесняясь людей, которые деловито куда-то спешили. Эрику захотелось наговорить ему кучу приятных глупостей, так чтобы щеки Алекса заалели от смущения. Ему захотелось раскрыться перед ним полностью, без остатка, чтобы он узнал все его тайные мысли и желания. А еще ему захотелось подойти к Алексу близко-близко и поцеловать в губы, украшенные нежной улыбкой. И Эрик, позабыв обо всех своих страхах и сомнениях, шагнул в его сторону...
– Эй, вы! – завопил Макс, прервав волшебное мгновение, околдовавшее двоих. – Хватит друг на друга таращиться! Я тут такую хуе… штуку нарыл...
Эрик и Алекс покраснели и пошли смотреть на штуку, нарытую Максом. Эрик не знал, сердиться ему на мальчишку или благодарить его за то, что помешал столь необдуманному поступку. Что бы подумал Алекс, если бы он налетел на него со своими поцелуями? Он мог обидеться или испугаться, а этого Эрик хотел меньше всего. А что, если Алекс видит в нем только старшего брата и наставника? Что, если испытывает к нему исключительно родственные чувства? Хотя, какие они родственники, если разобраться... Так, седьмая вода на киселе... Но ведь у Алекса нет ни одной родной и близкой души... Может он нашел ее в нем?
– Мы отвезем Макса домой? – спросил его Александр, когда все покупки были сделаны.
Эрик не возражал. Он сам хотел навестить тетю Максимилиана, которая рассказала ему, где найти Алекса. Он усмехнулся, вспомнив свои тогдашние похождения. Увидев Мартина, он тогда решил, что и его родственник... – не очень приличный юноша... А, в принципе, имело ли значение то, чем занимался Алекс? Ведь он не умер от разрыва сердца, когда узнал, что он вор... Но от матери он все-таки укрыл эту правду. Эрик собирался привести его в ее дом, поэтому информация о прошлом брата точно была бы лишней.
Тетушка Максимилиана-Агнесс приняла Эрика и Александра с распростертыми объятиями. Она, конечно, не ожидала появления Эрика, поэтому была немного смущена. Да и Алекс в своем новом обличии очень удивил Агнесс.
– Боже мой! – всплеснула руками тетушка Макса. – Ты ли это, мальчик мой?
Она стиснула Алекса в объятиях и долго не хотела его отпускать. До тех пор, пока Алекс не взмолился о пощаде.
– А вы, выходит, его двоюродный братец? – поинтересовалась Агнесс у Эрика. – Я вас помню. Вы приходили ко мне, когда его искали.
– Я тоже вас помню, – улыбнулся Эрик и галантно поцеловал тетушке руку. Агнесс смутилась еще больше, и ее бледные щеки залились румянцем. – Меня зовут Эрик. Эрик Валентайн.
– Мне так приятно, мистер Валентайн... И я так рада, что наш Алекс, наконец, в надежных руках... Ну что же вы в коридоре стоите, – обратилась Агнесс к гостям. – Проходите, я вас чаем напою.
Эрик хотел отказаться, но подумал, что это будет невежливо. Вдруг тетушка Макса решит, что он пренебрег ее гостеприимством из-за бедности, царящей в этой маленькой квартирке? Он поймал на себе благодарный взгляд Алекса. Эрик догадался, почему тот так смотрит на него, и улыбнулся в ответ. Стоит ли благодарить его за такую мелочь, как чаепитие у пожилой дамы?
Они разместились на маленькой кухне,Агнесс налила им чай, попутно расспрашивая Алекса о том, как ему живется. Александр отвечал с радостью, особенно вдохновенно рассказывая о своей учебе.Эрик уже заранее знал, о ком из учителей Алекс будет рассказывать больше всего. Естественно, об учителе истории, и, разумеется, больше всего о молодом учителе, успешно обучавшем Алекса культуре речи.
К последнему Эрик испытывал смешанные чувства. С одной стороны, он был ему благодарен – под его чутким руководством Алекс добился больших успехов. А с другой стороны, он испытывал ревность. Алекс так часто говорил о Джейкобе, что в душу Валентайна закрадывались подозрения: а не влюблен ли в него Алекс? Ведь так часто бывает, что ученицы и ученики влюбляются в своих учителей...
Но, что больше всего удивило Эрика, так это то, что Алекс больше всего рассказывал о нем самом. Из уст подростка постоянно раздавались фразы: «Эрик объяснил мне это», «Эрик меня научил этому», «Эрик показал, как правильно»... Он чувствовал, как его сердце бьет в бубен каждый раз, когда Александр произносит его имя. Каждый раз,когда Алекс умолкал, Эрик спрашивал себя, достоин ли он того восторженного мнения, которое составил о нем этот мальчишка?
Домой они вернулись усталые, но довольные прекрасно проведенным днем. Эрик и Алекс даже предположить не могли, что этот день все-таки будет испорчен...
У двери стоял дворецкий, и на его лице была печать трагедии и смирения. Если бы Алекс не знал старикашку как облупленного, то решил бы, что у того умер самый любимый родственник. Но поскольку лицемерие дворецкого не было для Алекса секретом, он сразу догадался, что Якоб что-то задумал...
Вскоре все прояснилось. Оказалось, что у Эрика пропала пара запонок, тех самых, платиновых, самых дорогих из коллекции. Алекс не мог поверить тому, что услышал:
– Но разве ты не запираешь дверь в эту комнату? – спросил он Эрика.
– Да... – Валентайн выглядел обескураженным. – Конечно же, запираю. У нас два ключа,один – у меня в кабинете, другой – у Якоба... Твой ключ на месте? – Эрик повернулся к дворецкому.
Дворецкий кивнул и скосил глаза в сторону Алекса.
– Нужно проверить ваш ключ. На месте ли он...
– Хорошо. Поднимемся ко мне в кабинет.
На душе у Александра стало гадко. Он видел, что старикашка подозревает именно его. Оставалось, только надеяться, что Эрик не станет прислушиваться к бреду Якоба. Кто-кто, а Эрик уж точно не должен его подозревать... Хорошо хоть Макса можно вычеркнуть из «черного списка» дворецкого,он все время был на виду...
Все трое поднялись наверх. Эрик открыл ящик стола, но нашел там только бумаги.
– Черт! – выругался он. – Кто бы мне объяснил, что происходит в моем доме?!
– Вот и я о том же, – поддакнул Якоб, не сводя с Алекса ядовитого взгляда. – Пока в вашем доме жили только свои, ничего подобного не случалось.
Намек был очевидным, и Александр моментально вспыхнул.
– Хотел бы я знать, на что это ты намекаешь? – спросил он дворецкого.
– Сами знаете, – пробурчал Якоб.
– Якоб! – прикрикнул на дворецкого Эрик. – Не забывайтесь! И оставьте ваши домыслы при себе!
Алекса утешило, что Эрик за него заступился, но облегчения к сожалению это не принесло. Проступок, которого он не совершал, давил на Алекса так, будто его совершил именно он. Ему до зубовного скрежета захотелось оправдаться, так захотелось доказать, что он невиновен. Но как? Как это сделать? Алекс немного подумал и обратился к Эрику:
– Послушай, Эрик... У меня конечно... дурная репутация, но сердце, душа…поверь, чистые...
– Я верю тебе, – перебил подростка Эрик, но Александру показалось, что в его голосе звучало сомнение. – Оставим это.
– Нет, не оставим, – упрямо покачал головой Алекс. Теперь он был полон решимости доказать свою невиновность. – Мы сейчас пойдем ко мне в комнату и залезем там в каждую щель. Я не хочу, чтобы кто-то в этом доме, – он смерил дворецкого презрительным взглядом, – меня подозревал.
– Но я тебя не подозреваю, – горячо возразил Эрик.
– Пойдем, – настойчиво повторил Алекс.
Эрик и в самом деле не подозревал Александра. Если ему не верить, то кому еще можно верить? Но в его комнату все же пошел. Если он не успокоит себя, то, по крайней мере, успокоит его. Он видел, что Алекс чувствовал себя не в своей тарелке из-за этих пропавших запонок, самых дорогих из его коллекции…
Алекс распотрошил шкаф, вывалив из него все вещи, заставив Якоба выворачивать в них карманы. Он поднял матрас на кровати, распахнул тумбочки и даже попросил Эрика заглянуть под кровать. Платиновых запонок с бриллиантовыми вкраплениями нигде не было.
– Ну вот, – торжествующе объявил Алекс, захлопывая тумбочку. – У меня их нет.
– Кто бы сомневался, – улыбнулся Эрик. Он чувствовал себя неловко. Зачем он только согласился на нелепое предложение Алекса? Он ведь знал, что мальчик здесь ни при чем...
– А что это у вас под шкафом, мистер Фурст? – ехидно поинтересовался дворецкий.
– Якоб! – рявкнул на дворецкого Эрик. – Ты хочешь, чтобы я тебя уволил?!
– Ничего страшного, – невозмутимо улыбнулся Александр. – Там всего лишь обувные коробки, Якоб.
Он вытащил из-под шкафа коробки с обувью, раскрыл их и даже туфлями потряс. Затем ловко перевернул одну туфлю, потом другую. И вдруг... из второй туфли выпало что-то блестящее. Алекс глазам своим не поверил – это были запонки Эрика. Вслед за ними из туфли вылетел несчастный ключ.Алекс побледнел и охнул.
– Ч-то, что это?
Он долго, не отрываясь, смотрел на запонки, будто увидел перед собой что-то ужасное. Потом поднял глаза. Дворецкий смотрел на подростка торжествующе, а Эрик... В глазах Эрика смешалась такая гамма эмоций, что Алекс, при всем своем желании, не смог бы их передать. Недоумение, разочарование, горечь, досада... чего только в них не было. Но откуда, откуда взялись в его комнате эти запонки?! Он ведь даже не знал, где лежал этот ключ!
– Эрик, я их не брал, – прошептал Алекс. – Клянусь тебе, не брал... Я даже не знал, где лежит ключ, Эрик...
– Да, Алекс, не знал...
В голосе Валентайна было столько усталости и горечи, что Алексу захотелось умереть на месте, лишь бы не слышать его. Разве он мог поверить ему, когда все улики были на лицо? И тут Алекс вспомнил, с каким лицом их встречал дворецкий...
– Это он! – сам не свой от злости крикнул Александр. – Ну, конечно же, он. – Он ткнул пальцем в дворецкого, но тот сделал оскорбленное лицо. – Он подложил мне эти запонки!
Эрик посмотрел на Якоба, потом перевел взгляд на Алекса. Он уже не знал, что и думать. Запонки, выпавшие из туфли Алекса, окончательно его доконали. Да,Алекс не мог знать, где находится ключ. Но и Якоб не знал, где находится ключ Эрика. А с другой стороны, почему тогда Алекс не положил ключ на место? Нет, он не может подозревать его. Один раз он уже предал Алекса, неужели предаст и в этот?
– Я не знаю, что произошло, Якоб, – решительно заявил Эрик дворецкому. – Но я верю Алексу!
Подросток не поверил своим ушам. Значит, Эрик все-таки на его стороне? Значит, несмотря ни на что, он продолжает ему верить? В душе Алекса затеплился огонек надежды. Может быть, теперь злобный старикашка выдаст себя и тем самым окончательно снимет с него подозрения?
– То есть как это – верите?! – дворецкий захлебывался возмущением. – Ведь запонки у него, мистер Валентайн!
– Очень просто. Алекс – честный парень. У меня есть все основания доверять ему. В происшедшем виноват только я. Мама давно советовала мне положить эти запонки в сейф. Но я никак не мог побороть желание постоянно на них смотреть. За что и поплатился... Но я выясню, чьих рук это дело. Достаточно лишь отправить запонки на эксперти...
Эрик не смог закончить, потому что в комнату влетела запыхавшаяся кухарка. Женщина отдышалась и обратилась к Эрику:
– Я слышала, о чем вы говорили. Недавно Якоб рылся в вашем кабинете. Уж не знаю, что он там делал, но стук ящиков я слышала очень хорошо. Если ключ от вашей комнаты был там...
Милая, милая Магда! Что бы я без тебя делал! Алекс благодарно посмотрел на женщину, и та ответила ему ласковой улыбкой. У Алекса прям гора с плеч свалилась. Он, наконец оправдан и теперь смело может смотреть в глаза Эрику.
Но глаза Эрика были устремлены на дворецкого, который, казалось, уменьшился в размерах. Его жалкая фигурка сгорбилась и задрожала.
Алекс подумал, что Якоб будет изворачиваться, но дворецкий молчал. По-видимому, он и не подозревал, что Магда застукала его почти на месте преступления.
– Зачем? – спросил Эрик. – Ты служил у мамы, потом у меня... Зачем ты это сделал?
Якоб, конечно же, мог ответить на этот вопрос, но Валентайн едва ли бы его понял. Какой-то мальчишка без роду и племени за месяц достиг того, чего Якоб не смог достичь за всю свою жизнь, хотя прекрасно справлялся со своими обязанностями,разве что не спал у хозяйских ног. Оборванец явился с улицы и не имел права на уважение. Но Якоб почему-то должен был его уважат,сопляк не заслужил права на доверие, но Валентайн доверял ему. Даже Магда относилась к мальчишке с таким теплом, с каким никогда не относилась к нему. Разве это справедливо? Валентайн, по всей видимости, считал, что да... Так что Якоб решил просто промолчать.
Алекс не стал злорадствовать, хотя и понимал, почему дворецкий пошел на этот шаг. Он дождался ухода дворецкого и постучал в комнату Эрика. Ему так хотелось утешить его и поблагодарить за доверие...
Эрик лежал на кровати с закрытыми глазами. Он был одет, даже не снял лакированных ботинок, в которых приехал. Когда Алекс вошел, он поднялся с кровати и выдавил из себя улыбку.
– Видишь, как бывает... Якоб служил матери,потом и мне... Я не очень-то его любил, но такого не ожидал. Меня до сих пор мучает вопрос: почему он это сделал?
Алекс присел рядом с ним на краешек кровати.
– Тебе, наверное, это покажется... странным. Якоб просто завидовал мне. Я ведь ниже его по социальному статусу. – Эрик улыбнулся, теперь уже искренне. – Я мог себя вести как хозяин, хоть и заявился к вам с улицы. А он был обыкновенным дворецким... Был и остался...Вот это и не давало ему покоя...
– Что ж, разумное объяснение, – согласился Эрик. Присутствие Алекса, его понимание, участие ободрили его. Он ласково и внимательно смотрел на подростка и чувствовал, как в его душе расцветает нежность к этому маленькому красавцу. Маленькому джентльмену...
– Спасибо, что поверил мне, – немного помолчав, произнес Александр.
Эрик смотрел на него, такого серьезного и рассудительного, и невольно улыбнулся.
– Разве у меня был выбор? – пытаясь скрыть улыбку, ответил он.
– Конечно, был. Выбор есть всегда. Даже тогда, когда кажется, что его нет, – с философским видом произнес подросток.
На этот раз Эрик не смог сдержать улыбки.
– Умнеешь на глазах, – шутливо похвалил он Алекса. – Твоим успехам можно только позавидовать.
– За это тоже нужно благодарить тебя.
– Ну что ты... Это ты – молодец.
Эрик придвинулся к нему поближе. Ему захотелось отблагодарить Алекса за понимание и внимание к его персоне. Эрик провел рукой по его тонким пальчикам, которые лежали на ворсистой поверхности покрывала. Это обычное прикосновение вызвало в Алексе удивительную бурю эмоций. Словно ток пробежал по его руке, скользнул по венам и добрался до самого сердца. Александр почувствовал необычайный жар, будто в нем зажглись тысячи костров. Он вглядывался в глаза Эрика. Ему так хотелось увидеть в них отражение собственных чувств. Пламя, полыхавшее в глазах Валентайна, вознаградило его сполна.
Эрик не знал, что на него нашло. Уже второй раз за сегодняшний день он хотел заключить Алекса в объятия и прижаться губами к губам. И это была не обычная жажда поцелуя, а нечто большее. Больше страсти, больше желания...
Алекс смотрел на него, не отрываясь. Он не знал, что ему делать, как себя вести. Отодвинуться от Эрика, отдернуть свою руку? Но он не хочет этого. Единственное его желание – сидеть рядом с ним и упиваться каждой секундой, проведенной с Эриком наедине и бесконечно любоваться его глазами, горящими золотистым пламенем.
Теплая рука Алекса, трепещущая под его ладонью, его безгранично нежный взгляд, устремленный на него, – все это заставило Эрика потерять над собой контроль. Он забыл о сомнениях, обуревавших его, забыл о правилах приличия и, наклонившись, прильнул губами к губам Александра. Те оказались теплыми и податливыми,а их вкус – сладким. Эрик почувствовал, что Алекс отвечает на поцелуй, и обнял его за плечи.
Но как бы ни было велико наслаждение, которое он испытывал, Эрик не смог отпустить себя до конца. Что я делаю?! – внезапно пронеслось в его голове. – Соблазняю юного и неопытного мальчишку! Своего брата!
Он нехотя оторвался от губ Алекса. В глазах подростка застыло удивление. Кажется, он не ожидал, что все закончится так быстро. Эрик подавил досаду, растущую внутри. В любом случае, так будет лучше. Он не намерен обманывать Алекса сказками о любви и совместном будущем. Пока у их отношений нет будущего. А может, никогда и не будет...
– Прости, – прошептал он, наклонившись к самому уху Алекса. – Я не хотел... То есть, конечно же хотел... Но это было мимолетным импульсом. Впредь я буду сдержаннее, Алекс, обещаю...
Уж лучше бы ты молчал. Синие глаза Алекса потускнели. Он смотрел на Эрика грустно и разочарованно.
Я дурак, с отчаянием думал Эрик. Самый настоящий дурак. Но, по крайней мере, не обманщик. Утешение конечно было сомнительным, но Эрику необходимо было хоть как-то себя взбодрить.
– Спокойной ночи, Эрик, – ровным голосом проговорил Алекс и встал с кровати.
Он направился к двери, но потом резко обернулся и добавил:
– Забудь об этом. У меня тоже был... как его... импульс.
Дверь закрылась, а Эрик почувствовал себя круглым идиотом. Видимо, он льстил себе, думая, что знает этого мальчишку. Он знает его только как подростка с улицы, старательно играющего роль джентльмена. Но он ничегошеньки не знает о юноше Александре. О том Александре, который долгое время прятался от него под маской грубости...

Александр не знал, чего боялся больше всего: того, что он не понравится матери Эрика или того, что опозориться перед толпой снобов, которые соберутся в доме Матильды Валентайн. Он был уверен, что непременно завалит операцию под кодовым названием «Репетиция» – так Алекс окрестил свое первое посещение званого ужина. И эта мысль не давала ему покоя...
Все утро Алекс тщательнейшим образом подбирал одежду, репетировал заученные фразы, натягивал на лицо «светский оскал». Но чем больше он повторяла свои уроки, тем страшнее становился предстоящий визит. Около обеда он решил, что сойдет с ума, если не прогуляется и не проветрит голову.
Алекс заглянул в комнату Эрика, чтобы его предупредить. Но тот был в ванной, где, как обычно, собирался провести не менее двух часов. Подросток оставил ему короткую записку и, накинув пуховик, выскочил на улицу.
Ему уже давно хотелось наведаться в «Макдональдс», где не был уже больше двух месяцев,с тех самых пор, как переехал к Валентайну. Так почему бы ни сделать этого сейчас? – подумал Алекс. – За час я, думаю, успею...
Он поймал такси и заехал за Максимилианом.
– Хочу в «Макдональдс». Составишь мне компанию?
Макса не пришлось даже уговаривать. «Макдональдс» был и его любимым местом. Через полчаса они уже сидели за столиком кафе, уплетая бургеры за обе щеки. От волнения у Алекса разыгрался аппетит, и он чувствовал, что одним бургером тут не обойдется. Но он не мог себе позволить объедаться – ведь предстоял ужин...
– Я тебя не узнаю, – улыбнулся Макс, глядя на друга. – Раньше ты съедал штук по пять за раз. Ты что ли заболел? Хотя, тут дело наверняка в другом...
– Конечно, в другом, – раздраженно бросил голодный Алекс. – Я же говорил тебе о приеме у матери Эрика. Там, конечно же, жрачки будет навалом... И если я не пожру в гостях, меня сочтут невежливым.
– Мне кажется, дело совсем не в ужине... – хитровато улыбнулся Максимилиан.
– А в чем же?
– В том, что ты втюрился. Втюрился по самые уши в Валентайна. Говорят, что влюбленные теряют аппетит...
Алекс потерял дар речи. От возмущения он даже рта не смог раскрыть. Что эта сопля себе позволяет?! И неужели его чувства так заметны, что даже друг его на раз вычислил?! Или Макс просто стебется над ним?
– Стебешься? – спросил он Макса. Хоть бы он ответил «да»!
– Не-а, – покачал головой Макс. – Я еще в первый свой приезд заметил. Вы так друг на друга таращитесь... По-моему, он на тебя тоже запал.
Алекс вспыхнул. Предположение друга его обрадовало и смутило одновременно.
– Не пизди! – прикрикнул он на Макса, но тот только расхохотался.
– Алекс втюрился как девчонка! – прокричал он.
Несколько посетителей посмотрело в их сторону. А мужчина в темном пальто даже улыбнулся и подмигнул Максу.
– Тише ты, идиотина! На нас все смотрят! – шикнул Алекс. Его лицо пылало. – А вот и не втюрился! – по-детски возразил он. – Эрик – мой брат... И я люблю его... как брата.
– Да ты что? – усмехнулся Максимилиан. – По крови вы не фига не родственники. И потом, чего это ты так покраснел?
– Ты кого угодно доведешь... – ответил Алекс, стараясь не смотреть в сторону друга. – Зачем ты вопил на все кафе? Конечно же, я покраснел. Даже вон люди обернулись...
Друг не очень-то ему поверил. Да Алекс и сам понимал, что Макс прав. После того вечера, когда Эрик его поцеловал, он очень изменился. Он раньше и не подозревал, что испытывает к Эрику что-то большее, чем братскую привязанность. Но этот поцелуй...
Он перевернул его душу, зажег в нем неведомый ранее огонь. Заставил сердце Алекса биться в тамтамы, а его тело... его тело сладко ныло в ожидании чего-то, о чем он имел лишь смутное представление. В момент поцелуя Алекс чувствовал, что они с Эриком невероятно близки. Намного ближе, чем родственники или друзья... Он был готов на все, лишь бы ощущать эти волшебные губы как можно дольше. Но, увы, Эрик прервал поцелуй и, увы, никогда его больше не повторял.
Алексу казалось, что Эрик чего-то боится. Но чего? На этот вопрос он не смог найти ответа.А если совсем на чистоту,он и сам боялся. Боялся любви, обжигающей, жалящей и горькой. Он прекрасно помнил, что эта любовь сделала с его мамой, поэтому и был благодарен Эрику, за то, что он отказался от продолжения. Но, с другой стороны, ему так мучительно хотелось этого самого продолжения...
В кабинете Эрика он нашел книгу, которую по всей видимости, тот недавно читал.Алекс открыл книгу, в которой были напечатаны пьесы неизвестного ему автора. Одна из них, та, в которой торчала закладка, оставленная Эриком, называлась «Пигмалион». Алекс прочитал ее на одном дыхании. Это была история бедной девушки-цветочницы, которую взялся учить один очень умный профессор. Алекс сразу же узнал в девушке себя, а в профессоре – Валентайна. Интересно,почему Эрик читал именно эту пьесу? Не потому ли, что эта история была так похожа на то, что случилось с ними?
Александр долго раздумывал над прочитанным. Он так и не понял, влюбился ли Генри Хиггинс в свою ученицу... Полюбил ли он свое творение или попросту испытывал гордость за то, что сделал? Ему хотелось спросить, что об этом думает Эрик. Но Алексу стало неловко, вдруг Эрик догадается о том, что он к нему чувствует... Ведь он действительно влюбился в своего учителя...
– И не смей называть меня девчонкой. – Алекс пригрозил другу пальцем. – А то нарвешься на пиздюль. Между прочим,ты тоже втюрился. Думаешь, я не видел, как ты пялишься на малышку Райену? – Алекс ехидно прищурился.
– Узнаю прежнего Лекса. – Макс решил проигнорировать обвинение в свой адрес. Малышка Райен была симпатичной чернокожей девчонкой. Она действительно нравилась Максу и ему совсем не хотелось, чтобы друг шутил на эту тему. – Кстати, ты не опоздаешь на этот свой ужин? – поспешил сменить предмет обсуждения Максимилиан.
Алекс посмотрела на часы, висящие на стене. Его как током ударило. Пока он жевал бургеры, спорил с Максом, время пролетело со страшной скоростью. Он опоздал! Александр побледнел. Эрик наверняка его материт, на чем свет стоит.
– Пиздец! – Алекс смотрел на друга круглыми от ужаса глазами. – Я же...
– Опоздал, – раздался за его спиной знакомый голос.
– Эрик? – Алекс удивленно обернулся.
Как же он красив! Шелковая рубашка песочного цвета, темный галстук в тонкую золотую полоску, пальто небрежно распахнуто, дорогие ботинки блестят. Длинные волосы зачесаны назад и блестят не хуже ботинок, а как он ароматно пахнет. Алекс мог бы любоваться Эриком еще очень долго. Но он вспомнил, что ему нужно как-то оправдаться.
– Я... Решил прогуляться, – только и смог выговорить Александр. Он развел руками и подумал, что вид у него наверняка очень глупый. – А как ты меня нашел? – спросил он, осознав, что оправдываться бесполезно.
– А куда еще тебя могло занести? – усмехнулся Эрик.
В его усмешке не было ни злобы, ни обиды. Алекс облегченно про себя вздохнул. Значит, он не сердится.
– Привет, Малыш! – Эрик наклонился к Максу и ласково потрепал его по плечу. – Как жизнь?
– В общем, ничего, – улыбнулся Максимилиан Эрику. – Алекс затащил меня в кафе.
– Это я уже понял. – Эрик покосился на Алекса. – Пойдем. Моя маман страдает болезненной пунктуальностью. Так что лучше нам не опаздывать.
Александр помахал рукой другу и пошел за Валентайном. Ему вдруг стало легко и спокойно. Когда рядом Эрик, все проблемы кажутся такими мелкими и неважными. Ужин пройдет прекрасно. Теперь у Алекса в этом не осталось сомнений.

*****

Матильде Валентайн не очень-то хотелось звать к себе в дом уличного мальчишку. Она уже слышала о нем немало сплетен. Но ведь сын просил о помощи... Тем более, в том, что Эрик возился с этим оборванцем, была и ее доля вины.
Но когда Александр с детской непосредственностью и непринужденностью светского человека переступил порог ее дома, женщина оттаяла. Она уже и забыла, когда в последний раз интересовалась чем-то, кроме коллекции своих драгоценностей. Но на этого мальчика невозможно было не обратить внимания. Он был красивым и галантным, по-детски хрупким и наивным. В каждом его движении, в каждом жесте чувствовалась порода,порода Валентайнов.
Что ж, может быть, Эрик и не зря с ним связался, подумала Матильда, разглядывая вновь прибывшего и наблюдая за реакцией других гостей. В мальчике есть что-то такое, что заставляет позабыть о его происхождении и манерах. Хотя, надо признать, манеры у мальчика не самые дурные...
В целом вечер прошел спокойно. Матильда занимала гостей рассказами о своих новых приобретениях. Адвокат, который позвонил Эрику и изъявил желание присутствовать на «репетиции приема», развлекал гостей забавными случаями из своей практики. Майкл – его почему-то очень интересовала судьба Александра, – сыпал свежими остротами и, как всегда, был немного циничен. Алекс наблюдал за происходящим с любопытством, словно это не он был центром всеобщего внимания, и даже умудрялся вставлять комментарии, когда чувствовал себя компетентным в теме разговора.
Эрик аплодировал про себя, – когда Алекс преподал гостям матери небольшой урок истории. Речь зашла о вражде между римлянами и даками. Подросток, с улыбкой всезнающего человека, рассказывал о хитрости Децибала, правителя Дакии, который сумел обмануть римского императора и полководца Траяна. Эрик восхищался знаниями Алекса и его смелостью. Не каждый на его месте с таким спокойствием выступал бы перед людьми, куда старше и опытнее его. При этом Александр прекрасно знал, что один из этих людей – адвокат – пришел сюда исключительно ради того, чтобы на него посмотреть...
В момент рассказа Алекса Эрик был далек от гордости учителя за своего ученика. Он слушал его голос, любовался его лицом, блеском синих глаз, его губами, немного дрожащими от волнения, и чувствовал, что ревнует Алекса ко всем этим людям, жадно ловящим каждое его слово.
Как он хорош! Как ему хочется утащить мальчишку с этого дурацкого вечера! Тогда он сможет беспрепятственно любоваться им, говорить с ним, смеяться... Ведь это он сделал из него уверенного в себе юного красавца. И теперь Алекс, такой разный, такой непостоянный, сводит его с ума...
Несколько часов назад Эрик видел ребенка, который сидел в кафе и ел свои любимые бургеры, а теперь перед ним стоял интеллектуал, подробно рассказывающий о тактике римских легионов... Ему нравился и тот, и другой Александр. И Эрик не знал, какой из них ему ближе, дороже...
Ужин наконец-то закончился. Алекс очаровал практически всех присутствующих. Адвокат, правда, остался недоволен, но Эрика это не удивляло – у Блэка были свои интересы. Ему показался странным мрачный как туча Майкл. С чего бы так расстраиваться его приятелю? Эрик даже хотел поинтересоваться у него, в чем дело, но Матильда поманила сына пальцем.
– На пару слов, – виновато улыбнулась женщина.
Эрик прекрасно знал эту улыбку. Маман хочет сообщить ему какие-то неприятные новости. Что же она хочет сказать? – размышлял он, следуя за матерью в комнату, соседствующую с гостиной.
– Что-то не так? – поинтересовался он, когда Матильда прикрыла дверь.
– Пожалуй, да, – уклончиво ответила женщина.
По ее лицу было видно, что она колеблется.
С одной стороны, ей не хотелось обижать сына, а с другой – он ведь должен знать, что говорят за его спиной. Эрик решил немного надавить на мать.
– Прошу тебя, мама. Если хочешь сказать о чем-то важном...
– Это правда, что твой... гм-гм... брат – бывший... – Матильда была смущена. Она никогда не любила называть вещи своими именами. – Что он... торговал своим телом за деньги?
У Эрика перехватило дыхание. Он ожидал чего угодно, но только не такого вопроса.
– Ты что?! Какая глупость! – искренне возмутился Эрик. – Кто тебе такое сказал?!
Женщина покраснела и пожала плечами. Ее сын так искренне негодовал, что ей стало неловко.
– Я не помню... – растерянно пробормотала она. – Кто-то из знакомых... Я слышала о мальчике много всего, но не могла ни опровергнуть, ни подтвердить эти слухи. Мы ведь почти не видимся с тобой, и я не знаю, что происходит в твоей жизни... – Она с укором посмотрела на сына.
– Не верь этим слухам. Алекс – чистый и наивный ребенок, – ответил Эрик, игнорируя упрек.
– Но эти сплетни могут серьезно навредить и тебе, и ему... Конечно, он очаровательный мальчик, но... ты знаешь... репутация...
– К сожалению, знаю, – вздохнул Эрик. – Если бы я не был уверен в том, что Блэк не имеет связей в здешнем обществе, то грешил бы на него... Ведь только ему выгодно, чтобы Алекса воспринимали как оборванца из трущоб... Видела, как он нахохлился после ужина?
– Да... – Матильда задумалась, а потом улыбнулась Эрику. – Я попробую это исправить. Конечно, ничего не обещаю...
Эрик благодарно взглянул на мать. Пожалуй, впервые за долгое время в их отношениях наступила оттепель. Матильда явно сопереживала сыну и даже хорошо отнеслась к Александру. Это не могло его не радовать. Он улыбнулся и чмокнул мать в щеку.
– Спасибо тебе...
– Пока еще не за что. И вообще, почему бы тебе ни бывать у меня чаще? Конечно, я – старая зануда, – кокетливо улыбнулась женщина, – но все-таки я тебя люблю... Можешь брать с собой Александра. Или как он себя называет?
– Алекс.
Эрик вышел в холл. Алекс ждал его, и было видно, что он взволнован. В синих глазах светился вопрос: ну как, я справился? Но Эрик не торопился на него отвечать. Ему хотелось немного его помучить, полюбоваться этими блестящими от волнения глазами и разрумянившимися щеками.Эрик чувствовал радость и гордость одновременно. Его маленький джентльмен был восхитителен. Он мог увести Алекса, спрятать от любопытных глаз и насладиться общением с ним наедине.Эрик вдруг почувствовал такой прилив счастья и легкости, что сто тысяч сплетен об Александре не смогли бы испортить этого настроения. Он склонился к уху подростка и заговорщическим тоном прошептал:
– Давай возьмем шампанского и напьемся? Ты это заслужил...
Ответом ему была ослепительная улыбка.
Только Алексу могла прийти в голову идея пить шампанское зимой на крыше дома. Эрик не хотел выглядеть трусом и только поэтому согласился. Он взбирался по лестнице с двумя бокалами, торчащими из карманов, и благодарил архитекторов за то, что они сделали крышу не покатой, а ровной. Наверное, они знали, что когда-нибудь владелец этого дома свихнется и полезет на нее, чтобы пить шампанское...
Алекс кутался в пуховик, а Эрик пытался открыть бутылку бесшумно. Это ему не удалось. Пробка со свистом вылетела из бутылки, и Александр, едва успел пригнуться, чтобы не заработать шишку на лбу. Шампанское, шипя, полилось из бутылки, но Эрику все же удалось наполнить бокалы.
– Предлагаю выпить за твой сегодняшний успех, – торжественно произнес он. – «Репетиция» прошла на ура. Думаю, главный выход будет таким же успешным. Ты постарался на славу. Сделал все, что от тебя зависело.
Он потянулся к бокалу Алекса, но подросток жестом его остановил.
– Я не смог бы быть успешным без твоей помощи, Эрик. Поэтому предлагаю выпить и за тебя, моего учителя.
Эрик улыбнулся. Алекс умел быть благодарным, и ему это нравилось.
– За ученика и учителя, – предложил он.
– За учителя и ученика, – подхватил Александр.
Они осушили бокалы. Алекс посмотрел на Эрика чуть влажным взглядом. Как быстро шампанское ударило ему в голову! Он почувствовал, как по его телу пробежал знакомый трепет. Этот трепет мог разбудить в нем только Эрик. Александр тут же отвел взгляд. Вдруг Эрик прочитает в его глазах то, что он изо всех сил пытается скрыть? Но Эрик был занят разглядыванием рук Алекса. Он с удивлением обнаружил, что баночное колечко, – которое он так долго уговаривал Алекса снять с пальца, исчезло. Его место заняло мужское элегантное золотое кольцо с вкраплениями сапфиров, которое Эрик подарил ему, даже не надеясь, что он будет его носить.
Этот жест, этот добровольный отказ от прошлого с его нелепыми суевериями означал, что он доверяет Эрику и прислушивается к его мнению...
– Что? – спросил полушепотом Алекс. Его смутил взгляд Эрика. – Почему ты так смотришь?
– Ты снял кольцо, – честно ответил Эрик, – и надел мой подарок.
Даже в темноте было видно, как подросток покраснел.
– Да. И еще... – На мгновение Алекс задумался, стоит ли ему говорить об этом, но шампанское неплохо развязывало язык. – И еще я прочитал "Пигмалиона». Ты ведь тоже читал эту пьесу?
Александр опустил глаза. Поймет ли он? Прочитает ли его мысли? А ведь он выдает себя своим смущением... И, если Эрик не слепой, он догадается о его чувствах...
– Да, – ответил Эрик. Он был бы рад солгать, но знал, где Алекс взял эту книгу...
От досады Эрик закусил губу. Сейчас он жалел о том, что Александр такой сообразительный. Наверное, он сразу понял, что к чему, и сделал выводы. Эрик плеснул в бокалы еще шампанского и вопросительно посмотрел на Алекса. – Тебе понравилось?
– Пьеса или шампанское? – ехидно улыбнулся Алекс. Он отлично понял вопрос, но ему хотелось подразнить Эрика, отыграться за собственное смущение. И ему это удалось.
– Разумеется, пьеса, – раздраженно ответил Эрик, протягивая ему бокал.
– Да. Понравилась. И ее герои напомнили мне знакомых...
– Неужели?
– Да-да. Не догадываешься, кого именно?
Эрик чувствовал себя как зверь, загнанный в ловушку. Конечно же, он догадывался. Конечно же, понимал, что Алекс имеет в виду. Шутливый тон мальчишки, его ехидный голос и дерзко горящие глаза сбили с толку Эрика. Ему показалось, что Александр давно догадался обо всем и теперь дразнит его, как ребенка.
Его прошиб холодный пот. Он меньше всего хотел, чтобы Алекс узнал о том, что он к нему чувствует. Но почему? Что-то подсказывало Эрику, что он не будет отвергнут... А что будет потом? Да, именно, что будет потом? Эрик еще не готов брать на себя ответственность...
Он не успел подумать об ответственности. До него вдруг со всей ясностью дошло, что Алекс – именно тот кто ему нужен. Его влекло к Алексу с такой силой, с какой бурный поток тянет за собой бревна. Ему было с ним весело, интересно и им всегда было о чем поговорить. Он доверял ему, и не было на свете человека, которому он доверял бы больше. А еще он благодаря Алексу изменился. Он стал совсем другим человеком с тех пор, как мальчик появился в его жизни.
Так что же останавливает его на пути к своему счастью, к своей любви? Что мешает ему сделать один-единственный шаг, который отделяет его от Алекса? Эта чудесная зимняя ночь, шампанское на крыше, робкий свет звезд, – все нашептывало Эрику о том, что пришло его время. Время любить и быть любимым. Время быть счастливым и позабыть о сомнениях, висящих тяжелым грузом на его душе.
– Алекс... – прошептал Эрик, переполненный счастьем, внезапно охватившим его. –Алекс, ты хочешь быть со мной?
Эрик не стал дожидаться ответа. Ему так долго хотелось поцеловать эти губы, что он не смог больше противиться своему желанию. Мгновение – и его руки лежат на плечах подростка, еще миг – и его губы упиваются сладкими как мед губами Алекса. И еще через миг Эрик почувствовал, как руки Алекса робко скользнули навстречу его рукам, обжигая тело огнем желания.
Когда он оторвался от губ Александра, чтобы заглянуть в синие глаза, подернутые пеленой страсти, Алекс прошептал:
– Да, я хочу быть с тобой. Долго... Всегда...
Эрик улыбнулся. Даже сейчас Алекс оставался ребенком. Его маленьким джентльменом. Его страстно желанным сумасбродным мальчишкой. И он любил его. Любил так сильно, что дух захватывало.
Эрик прижался щекой к холодной щеке Алекса и впервые почувствовал себя по-настоящему счастливым. Если он с ним останется, то лишь один Бог знает, что ожидает их впереди. Но почему-то перед глазами Эрика рисовалось безоблачное будущее, такое же яркое, как эти звезды, серебристым светом заливающие крышу.

*****

– Хотел бы я знать, в чем причина его успеха? – Блэк был обеспокоен происходящим. Его глаза потемнели, между бровей залегла тревожная складка. – Что в нем такого, что все гости Матильды смогли позабыть о его происхождении и слухах, которыми вы его окружили?! Не понимаю... – Он опустился на стул и сжал голову руками. – У нас почти не осталось времени, а этот мальчишка знает уже больше, чем профессор университета! Не знаю, как Валентайну удалось его обучить, но он держится отлично, черт бы его побрал!
Гость адвоката молчал. Ему пока нечего было сказать. Он и сам видел, что Александр Фурст прекрасно подготовлен к решающей битве. Ему ли было не знать, что Эрик бросил все свои силы на то, чтобы сделать из этого оборванца настоящего джентльмена... Тут было дело не только в его умении обучать... Если бы малыш не был влюблен в него, а тот не поощрял его пылкие взгляды, эта сладкая парочка давным-давно уже бы разошлась в разные стороны... Да еще и мать Эрика, приложила все усилия к тому, чтобы рассеять неприятные слухи о своем племяннике...
– Получить эти деньги оказалось не просто, – продолжил адвокат. – Старина Роберт, кажется, знал, что его племянник – тот еще пройдоха... Жаль, что я этого не знал, – вздохнул Блэк. – Когда я увидел этого лощеного типа, решил, что он быстро сдуется... К тому же я был уверен, что Роберт не имеет никакого представления о характере своего племянника. Эрика даже на его похоронах не было. Да что там говорить, там вообще не было никого из родственников покойного. Насколько я знаю, они не очень-то жаловали этого придурковатого старика... По слухам, на похороны пришло два или три человека…
– Да, – согласился гость. – Эрик превзошел и мои ожидания. Он очень изменился под влиянием этого сопляка. Кто бы знал, что какой-то оборванец сможет так на него повлиять... Теперь он общается еще и с его дружком.Мало того, он уволил дворецкого, который служил у него много лет. Я заплатил Якобу за то, чтобы он подложил в комнату Алекса запонки. Дорогие платиновые запонки... И как вы думаете, кому поверил Валентайн, когда увидел эти запонки в туфле у мальчишки?
Блэк удивленно посмотрел на гостя.
– Неужели этому бродяжке?
– Именно ему, – кивнул гость. – Дворецкого уволили... Якоб страшно переживал. Он думал, что поверят ему, проработавшему столько лет в этом доме... Мне пришлось устроить его в другое теплое местечко...
– Кажется, он околдовал Эрика, – покачал головой адвокат.
– Ничего, – утешил его гость. – Последний аккорд будет за нами. Тем более, у меня есть кое-какие задумки... Эти голубки очень скоро поймут, что не созданы друг для друга.
Блэк оживился и заинтересованно посмотрел на гостя...